Замок Воинственный - [19]

Прошел час, и тропинка слилась с другой. Он заметил на земле следы копыт и, повернув направо, поехал по ним.

Впереди дорога снова раздваивалась. Развилка походила на предыдущую. Он понял, что вернулся, сделав полный круг. Направо вели его собственные следы.

Ладно, поедем налево.

Перейдя на рысь, он ездил кругами еще час. Попытался определить угол падения солнечных лучей, но толку от этого было мало. Со временем он снова очутился в том месте, где тропинка сливалась с прежней. На сей раз от развилки в разные стороны вели уже две линии следов конских копыт.

Он сошел с дороги и пустил лошадь в подлесок, уворачиваясь от низких ветвей. После мучительно тянувшегося часа...

Проклятье.

Та же тропинка, и впереди — та же развилка.

Он снова попытался сойти с дороги, на этот раз двинувшись в другом направлении. Его цепляли прутьями молодые побеги, низко растущие ветви хватали в свои лапы. А сердитое жужжание сообщило о том, что шарообразный предмет, на который он наткнулся, — осиное гнездо. Он припустил галопом и чуть было не лишился головы: на пути совсем некстати попался толстый горизонтальный сук. Очень долго он скакал, не разбирая дороги.

Наконец впереди завиднелось открытое пространство. И снова — проклятая тропа, теперь уже сплошь покрытая знакомыми отпечатками копыт.

«Ну все, это мне уже надоело».

Он развернулся и направился туда, откуда изначально появился.

Через минуту дорога кончилась. Он очутился на маленькой полянке, которую раньше не проезжал. Снова развернув взмыленного коня, он обнаружил, что тропинка исчезла вовсе. Ему ничего не оставалось делать, как спешиться.

«Ладно, чего тебе надо?»

В ответ он услышал — как ему показалось — смех.

«Хорошо. Что ж, поглядим».

Он обошел поляну, разгребая растительность. Ничего, никого.

В центре поляны образовывали волшебный круг кротовины, доходившие ему до колен. Зайдя в центр круга, он воздел руки кверху и пробормотал несколько слов.

Молчание было ему ответом.

Он снова повторил слова, на этот раз помедленнее. И простоял гораздо дольше, с закрытыми глазами.

Слева послышалось шуршание. Он не открывал глаз.

Через некоторое время осторожно взглянул и обнаружил, что на поляне появился четвероногий зверь, небольшой, с короткой белой шерстью, похожий на помесь козы и пони. Из головы его выступали длинные золотые рога, целых три: два изогнутых по бокам и один прямой, торчащий из середины лба. Пронзительно-голубые глаза этого странного существа невозмутимо изучали человека.

— Ты и есть здешний демиург — или, может, его инкарнация? — осведомился тот.

Полученные им в ответ вибрации, судя по всему, означали утвердительный ответ.

— Тебе от меня что-нибудь нужно?

(Отрицание.)

— Значит, ты просто решил немного поразвлечься?

(Веселье.)

— Не хотелось бы портить твою игру, но все-таки — не мог бы ты меня отпустить?

(Возможно.)

— Что для этого понадобится?

(Легкое изумление.)

— У меня такое ощущение, что кроме моей смерти тебя ничто не удовлетворит, но и быстрой она не должна быть. Ты собираешься держать меня пленником в твоих владениях, пока я совсем не зачахну.

(Смех.)

— Ладно, ладно, продолжай свою игру. Но я тоже игрок неплохой.

Он простер вперед правую руку, и из его ладони вырвалось пламя. Он повернул кисть ладонью вниз, и пламя распространилось по земле. Трава вспыхнула, и он отступил на шаг.

Внезапно грянул гром и хлынул дождь, но огонь не погас; языки его, треща и подпрыгивая, расползались во все стороны.

— Как видишь, вода его не гасит, — объявил он. — Это сможет сделать лишь мое контрзаклинание.

Гром затих, и дождь перестал.

— Убедился?

(Утверждение.)

Он махнул рукой, и пламя угасло. От травы на поляне валил белый дым.

— Ну, не покажешь мне выход?

Трирог стоял неподвижно.

Он подошел к опушке леса. Вновь показалась тропинка.

— Отлично. Но мне понадобится небольшая помощь. Я хочу найти кратчайший путь через этот континент. Мне сказали, что отсюда к Марнасским горам дует адов ветер. Ты не подскажешь, как его поймать?

(Неохотное согласие.)

Он взобрался в седло.

— Прекрасно. Ну, веди меня, старая вешалка.

(Негодование.)

— Прости, само вырвалось.

Он поспешил за трусившим впереди трирогом, едва успевая улавливать взглядом шелковистый хвост животного на крутых поворотах. Лес веял ему в лицо своим холодным дыханием, деревья расступались, открывая дорогу.

Через некоторое время он остановился, чтобы дать лошади передохнуть, спешился и размял затекшие ноги. Трирог громко чавкал в кустах неподалеку.

Услышав журчание, путник направился к ближайшему оврагу и, обнаружив на дне чистый ручей, опустился на колени и приник к чистой, холодной, чуть сладковатой воде, от которой ломило зубы. Потом, взглянув ненароком на свое колышущееся отражение, подумал, что стареет. Да, верна семейная поговорка: «После третьей сотни ты — старый ворчун...»

Поднявшись, он снова оседлал коня и возобновил путешествие.

В конце концов он выбрался из леса. Впереди простиралась равнина с редкими низкорослыми деревьями. Трирог развернулся и шмыгнул обратно в лес.

За спиной у себя он почувствовал предупреждение.

(Не возвращайся. Никогда!)

— Спасибо. Не вернусь.

Он двинулся дальше. Солнце палило нещадно, раскаляя скалы, кое-где покрытые пучками сухой травы. Впереди равнину перерезала горная цепь.