Замок тайн - [77]

Это был кошмар. Леди Элизабет Робсарт лежала на собственном ложе с перерезанным горлом и выпотрошенными внутренностями, перемазанная кровью и покрытая перьями из распоротой подушки. Рэйчел чуть было не потеряла сознание, когда увидела все это, и еле смогла выйти из комнаты. В первый миг она едва не велела вернуть Стивена, но сдержалась, вспомнив, что сама же отказалась от его услуг.

Однако послать за Стивеном все же пришлось. Позже, когда тело леди Элизабет уже привели в порядок и даже обрядили для погребения. В Сент-Прайори это делалось привычно быстро. Рэйчел спокойно отдавала приказания, всем своим видом стараясь не выдать своих чувств. А ведь ей после того, как она переговорила со слугами и охранниками, стало по-настоящему страшно. Она все прислушивалась – не раздастся ли топот копыт Гаррисона. Рэйчел сама не знала, зачем так ждет его. Ибо уже понимала, что опять будет ему лгать. Девушка взвалила на себя тяжелейшую ответственность, велев всем, даже оторопевшему Энтони, скрывать, как умерла тетушка. У леди Элизабет просто остановилось сердце – так было приказано говорить всем. Даже если Энтони был возмущен этим, то доводы Рэйчел, что это необходимо, дабы не порочить репутацию семьи, его убедили. Слуги прекрасно поняли госпожу, лишь Джулиан был мрачен, но и он согласился молчать.

Ближе к обеду прибыли Карл и Ева, безмятежные, счастливые, улыбающиеся. Потом Ева узнала, что случилось, и тихо осела без сознания на руки короля. Джулиан презрительно отвернулся. Эта лисичка была слишком сильна и хитра, чтобы вдруг проявить такую слабость. Она просто играла на жалости Карла, как играла и потом, когда плакала и дрожала в его объятиях, казалась столь испуганной и беспомощной. Но в этот странный день даже то, что Ева так жалась к гостю замка, не вызвало ни у кого удивления. Все были слишком оглушены случившимся, сбиты с толку, напуганы.

Стивен прибыл ближе к вечеру. Рэйчел чувствовала, что не в силах глядеть ему в глаза. Однако когда Энтони Робсарт попросил полковника прислать в замок своих людей, она решительно возразила. Пожалуй, это было единственное, в чем проявилась ее воля. В остальном она сидела молчаливая, словно оглушенная. Энтони же теперь, когда оказался старшим в семье, наоборот, решительно взял все в свои руки. Он отдавал краткие и точные указания, провел отпевание, достойное леди Элизабет Робсарт, прочитал проповедь о тщете всего земного и даже успокоил пытавшихся разойтись поденщиков. Он ходил по замку как хозяин.

Стивен ни во что не вмешивался и услал двоих приехавших с ним людей, так ничего им и не сообщив. Ева при нем держалась со скромным достоинством, даже не льнула больше к Карлу. Но ночью Джулиан слышал, как король покинул свою комнату и тихо прошел по коридору. Он даже зубами скрипнул с досады. Как же! Пошел утешать на ложе свою нежную Линдабарду, целовать ее заплаканные лживые глаза. У Джулиана мелькнула было мысль разрубить махом этот узел – пойти и провести в комнату любовников Стивена Гаррисона. Он все же сдержался: что бы ни происходило, он должен прежде всего думать о безопасности короля и не привлекать к нему лишний раз внимание парламентария Гаррисона.

Следующие дни прошли на удивление спокойно, если учесть, что все словно старались не выказать своего страха. Зверское убийство Элизабет Робсарт потрясло всех даже сильнее, чем гибель Джека, – если смерть слуги хоть как-то можно было объяснить, то убийство Элизабет выглядело загадочным и ужасным. Обитатели замка косились друг на друга, но молчали. Кем-то произнесенная фраза, что-де, когда прибудет барон Робсарт, все выяснится, почему-то сразу прекратила все вопросы и догадки. Стивен видел, как сестры понимающе переглянулись, словно вздохнули с облегчением, и это его еще более опечалило. Похоже, они знали, в чем дело, но если и казались взволнованными, то явно не собирались посвящать его в свои мысли. Они не желали принимать от него помощь.

Энтони Робсарт держался даже спокойно, а гости были поглощены тем, что утешали женщин: Трентон – Еву, а Джулиан – Рэйчел. Пожалуй, только эти двое мужчин были по-настоящему встревожены и терялись в догадках. Но даже они не требовали, чтобы начиналось следствие. Они с охотой поддержали членов семьи в том, что расследование следует отложить до прибытия барона, и согласились с общим решением скрывать до времени причины гибели Элизабет Робсарт. Ева сама переговорила со Стивеном. Он уехал, сказав напоследок, что всегда поспешит к ним, если понадобится помощь.

Несмотря на мрачную атмосферу, царившую в Сент-Прайори, все остались довольны его отъездом. Карл по-прежнему не расставался с Евой. Рэйчел была молчалива и задумчива, предоставив управляться со всем дяде Энтони. Порой она странно поглядывала на него. Преподобный как-то сразу изменился, а теперь выглядел едва ли не довольным. Рэйчел сторонилась его, общаясь, лишь когда это было необходимо.

Джулиан проводил время по-своему – то уезжал кататься верхом, то одиноко бродил по замку или удалялся в парк. Его не останавливало даже то, что погода испортилась и теперь все время моросил мелкий сентябрьский дождь. Один раз, прогуливаясь вдоль стены парка, он обнаружил в ней ту небольшую калитку, сквозь которую когда-то прошла Рэйчел. Джулиан отметил, что им с королем всегда необходимо иметь запасной выход.