Замок тайн - [145]

Джулиан был бледен, повязка на его голове истрепалась. Выглядел он усталым и каким-то поникшим.

– Я ничего не забыл, сир. И своего долга перед вами также. Поэтому я приложил все усилия, чтобы отговорить леди Еву от этой поездки. У нас с ней была долгая и не совсем приятная беседа. Но все же мне удалось убедить эту даму, что, пока вы не в безопасности, пока не покинули Англию, она будет для вас лишь обузой. К тому же для женщины вытерпеть подобную скачку весьма нелегко. Я объяснил леди Еве, что для нее будет лучше, если она примкнет к вашему величеству, когда вы окажетесь за морем. Тогда она, возможно, приедет к вам. Если пожелает и решится, ибо, когда я уезжал, в Сент-Прайори прибыл полковник Гаррисон, и она осталась с ним.

Карл устало провел рукой по небритой щеке. Что ж, Ева вполне могла сообразить, что положение супруги помощника шерифа в Хемпшире для нее надежнее и безопаснее, чем сомнительное счастье быть одной из любовниц короля-скитальца. И все же, когда он вспомнил, как она умоляла его не оставлять ее… ему стало грустно. Но он подумал, что, наверное, так оно и к лучшему, ибо теперь у него не будет болеть душа, что он сломал жизнь Евы. Не будет чувства вины перед ней, когда ему придется оставлять ее ради более важных дел, и не придется давать пояснения своим сторонникам, какие отношения связывают его с дочерью парламентария Робсарта.

– Ты свободен, Джулиан, – устало произнес король. – Я оторвал тебя от стола, а тебе следует подкрепиться после дороги.

– А вам, сир, просто необходимо отдохнуть. Вы все увидите в ином свете, когда поспите.

Карл вяло улыбнулся. Он не мог побороть невольную грусть.

– Тебе тоже следует отдохнуть, Грэнтэм. У тебя утомленный вид. И… О, что это? У тебя на манжете кровь!

Джулиан нервно стал заворачивать под черный бархат рукава кружево, покрытое бурыми пятнами.

– Это ничего, сир… Просто в дороге у меня открылась рана… в плече, оставшаяся после поединка с Гаррисоном. Я как-то не обращал на нее внимания, но она вдруг стала сильно кровоточить. Пришлось даже сделать остановку и перевязать себя. А так как я неумелый лекарь… Вот, испачкался. Простите мою неряшливость.

– Пустое, Грэнтэм. Можешь идти.

Когда Джулиан вышел, Карл устало опустился на кровать. Он чувствовал себя совсем разбитым и расстроенным. Хотя к чему огорчаться? Все вышло совсем неплохо. Так он, по крайней мере, считал сейчас. У него не было бы сил сейчас заниматься еще и Евой: бессонная ночь, нервное напряжение, а потом и изнурительная скачка по враждебной территории совсем доконали его. Не думая ни о чем, зная, что впереди у него есть несколько часов для сна, он, не раздеваясь, растянулся на кровати и тотчас погрузился в сон.

В два часа ночи лорд Уилмот расплатился с хозяином гостиницы за комнаты, ужин и стал собираться в дорогу. Он вызвал к себе Грэнтэма и сообщил, что они с капитаном Татерсеном выедут немедленно. Грэнтэм пока останется в гостинице с его величеством. Так, небольшими группами, они меньше привлекут к себе внимание. Кроме того, он должен еще до прибытия короля убедиться, что больше ничего не помешает отплытию, да и за слишком догадливым капитаном стоит присмотреть повнимательнее. Джулиан с королем присоединятся к ним позже.

– Вот, я опять доверяю вам нашего короля, – улыбнулся Уилмот. – Но, как показало время, с вами его величество находится в наибольшей безопасности.

Он пожал на прощанье Грэнтэму руку. Лицо того оставалось бесстрастным; он учтиво поклонился.

«Странный он все-таки человек, – думал, отъезжая, лорд Уилмот. – Сухой, замкнутый. Есть в нем даже нечто неприятное, даром что красив, как Адонис. Но положиться на него можно. Этот на все пойдет во имя долга».

В положенное время Джулиан разбудил короля. После отдыха тот выглядел лучше – кратковременный крепкий сон придал ему сил. Их лошадей подвели к задним дверям гостиницы, и заспанный хозяин смог еще раз приложиться к руке его величества, уверяя, что целует самую благородную руку Англии.

Ветер уже стих. Луна светила достаточно ярко, и они хорошо видели дорогу, пролегавшую вдоль самого берега моря. Король с наслаждением втянул прохладный воздух с острым запахом морской соли – запах надежды, запах свободы. Настроение у его величества было приподнятое.

Они быстро проскакали пару миль, отделявших Брайтхелмстоун от Саутвика. Берег делал изгиб; на холме над морем виднелись строения деревни. Где-то одиноко лаяла собака.

Джулиан указал на развалины ветряной мельницы в стороне:

– Сюда, сир, здесь мы оставим лошадей. Далее пойдем пешком. Прилив еще не затопил русло реки, и мы сможем беспрепятственно добраться до корабля.

И все же, когда они спустились с холма и, пробравшись сквозь заросли камыша, вышли в русло, под ногами стал расходиться ил, захлюпала вода.

– Начинается прилив, – спокойно заметил король.

У них оставалось достаточно времени, чтобы успеть обогнуть холм и выйти к пристани, где их должен был ожидать «Сюрприз». Идти предстояло не менее мили; в этот момент Джулиан предостерегающе схватил короля за руку:

– Слышите!

Карл замер. А затем за шорохом сухого камыша и сквозь крик совы он явственно различил топот копыт. Кто-то галопом несся по дороге, по которой они приехали.