Замок Орла - [102]
Гебриан сделал порывистое движение.
– Не стоит возмущаться, прошу вас, мессир граф, – продолжал де Монтегю. – Вам куда более пристало сохранять хладнокровие, ведь вы отлично понимаете, что я совершенно прав. Впрочем, я все сказал и под конец постараюсь быть кратким. Прошлой ночью, прощаясь со мной, вы имели честь обещать мне, что нынче сообщите свое решение. Титул, коим вы удостоили меня сразу же по прибытии сюда, мог и должен был убедить меня в том, что это решение при вас. А коли так, давайте же его сюда – я устал ждать. Я согласен поверить, что никто, слышите – никто, не пытался отсрочить время исполнения моих просьб к французскому двору. Но мне придется усомниться в этом, если вы не представите мне доказательства.
Граф де Гебриан расстегнул застежки на своем камзоле, извлек из-за пазухи бумагу, сложенную в виде письма, и, передавая ее хозяину замка, сказал:
– Вот доказательство, которое вы так требуете.
Антид де Монтегю жадно схватил бумагу, быстро развернул ее и пробежал глазами.
Это было послание, направленное герцогом Саксен-Веймарским графу де Гебриану.
– Здесь, – сказал он, закончив читать, – говорится о другом письме, которое кардинал де Ришелье направил лично мне, и вам было поручено его мне передать.
– Да, мессир граф…
– И… – вопросил Антид, дрожа от нескрываемого нетерпения, – письмо его преосвященства с вами?
– Вот оно. Мне было наказано передать его вам лишь после того, как вы выполните все ваши обещания… но своей откровенностью вы заслужили мое доверие раньше.
Монтегю сломал большую красную восковую печать, скреплявшую пухлый квадратный конверт, который наконец передал ему граф де Гебриан, развернул сложенный вчетверо пергамент и принялся читать.
Пока он читал, лицо его как будто озарялось все ярче, морщины на лбу разглаживались, а глаза искрились радостью.
– Граф де Гебриан, – спросил он вслед за тем, – известно ли вам содержание этого письма?
– По крайней мере, я знаю, чтó в нем должно быть. Его преосвященство принимает все ваши условия и, как вы того сами желали, назначает вас губернатором графства Бургундского с того самого дня, когда Франш-Конте станет французской провинцией.
– Да, мессир граф, я счастлив признать, что, не в пример супруге Цезаря, верность своему слову кардинала, герцога Саксен-Веймарского и ваша вне подозрений… Впрочем, я располагаю верным средством загладить мои давешние оскорбительные слова и доказать вам, что и вы сами ох как заблуждались, усмотрев в моих действиях изворотливость.
– И что же это за средство, мессир граф?
– Вас ждет добрая весть. Один из той великой троицы горских предводителей в наших руках.
– Лакюзон? – вскричал граф де Гебриан.
– Не Лакюзон и не Варроз, – ответил Антид. – Отец с сыном от нас ускользнули, зато святой дух в наших руках… Преподобный Маркиз схвачен!
– В самом деле, господин граф, весть ваша стоящая. Не могли бы вы рассказать мне подробнее?
– Несколько часов назад Маркиза захватили серые: следуя моему приказу, они незамедлительно доставили его в замок Клерво, и уж там-то граф де Боффремон, наш союзник, глаз с него не спустит… Кстати, пользуясь случаем, я позволю себе рекомендовать вам и кардиналу графа де Боффремона… – положение при дворе и командование каким-нибудь полком вполне удовлетворят его честолбюбивые устремления. К тому же, как вам известно, он из весьма знатного рода.
– Можете на меня рассчитывать!.. Маркиз за решеткой!.. Это как нельзя более кстати… эдак мы заметно преуспеем в нашем деле!
– Я же в свою очередь обязуюсь передать вам Лакюзона с Варрозом.
– А где они сейчас?
– В Гангоновой пещере.
– Это же совсем рядом, не так ли?
– В полутора часах пути, не больше.
– Послушайте, сеньор де Монтегю. Я не дипломат, я простой солдат, и мне противна любая измена… Варроз с Лакюзоном, конечно, враги, но они храбрецы и настоящие герои… Они должны умереть, но мне бы хотелось, чтобы их постигла славная смерть, как они того заслуживают, – на поле боя и с оружием в руках. Что если, вместо того чтобы заманивать их в ловушку, как каких-нибудь лисиц или волков, напасть на них в их же крепости, неожиданно нагрянув в Гангонову пещеру?
Антид де Монтегю ухмыльнулся.
– Это по-рыцарски, мессир граф, – сказал он вслед за тем, – но, к сожалению, невозможно.
– Почему?
– Гангонова пещера недоступна и неприступна. Только орлу под силу проникнуть в то место, тем более что все подходы к убежищу охраняются. Десять бравых молодцов запросто одолеют там, в теснине водопада, целую армию!.. Повторяю, это невозможно.
– Неужели нельзя по крайней мере окружить и взять в осаду пещеру и всю долину? Главари и солдаты, если взять их измором, живо сдадутся.
– Так или иначе это ловушка, какая же разница? – спросил Антид.
– Разница в том, что в этом случае им придется подчиниться законам войны – и никакого предательства…
– Невелика разница.
– Только не для меня, сеньор де Монтегю, – сухо возразил Гебриан. – Ответьте же наконец, смогу ли я с моими силами запереть Гангонову пещеру, опоясав ее частоколом из рапир и мушкетов?
– Нет, мессир граф, не сможете, и вот почему. Вспомните, сколько раз говорил я вам об организации партизанских частей Лакюзона. Так вот, в частях горских партизан насчитывается до трех с половиной тысяч бойцов, они рассеяны по всей Верхней Юре и объединяются вместе только в исключительных случаях – для каких-то особо важных и решительных действий. У капитана есть заместители, они командуют отдельными отрядами, рассеянными в горах. Эти командиры связываются с главнокомандующим через нарочных, которые получают сообщения с указанием места и времени общего сбора и разносят их по всем отрядам. За полдня Лакюзон способен поднять и объединить в одном месте всех своих людей, и это скопище разом обрушится на вас, вздумай вы обложить Гангонову пещеру. Кстати, в этой пещере у них своего рода штаб – там собирается до двух-трех сотен человек одновременно. Там же располагаются их главные склады с припасами и оружием. Эти склады так и ломятся от продовольствия, и, чтобы взять тех вояк измором, понадобится немало времени. И это еще не все. Поговаривают, и я в это верю, будто в Гангоновой пещере есть потайные ходы, о которых знают только Лакюзон, Варроз и Маркиз, и ходы эти ведут далеко-далеко – очень удобно, особенно для тех, кто по тем или иным причинам не желает казать глаз в Илайской долине… И как же вы собираетесь перекрыть эти ходы, если мы только предполагаем, что они существуют? Вы надеетесь обложить Лакюзона, взять его в сплошное кольцо, а Лакюзон, потешаясь над нашей самонадеянностью, с удвоенной силой нападет на нас с тыла, притом нежданно-негаданно, а уж свой неукротимый пыл и необузданную дерзость он как-нибудь сумеет передать своим молодчикам, которые доверяют и подчиняются ему безоговорочно. И кровавая бойня в Сен-Клоде продолжится!
Ксавье де Монтепен – автор многочисленных авантюрно-исторических романов, живший во Франции в середине прошлого века. Тогда же он пользовался ажиотажной популярностью и в России. И хотя слава его никогда не превосходила славы его соотечественника Александра Дюма-отца, но чем-то их романы очень похожи. Может быть, тем, что и тот, и другой ареной головокружительных похождений своих героев избирали Историю… Читателю предстоит преодолеть два увесистых тома приключений молодого бретера, картежника и фальшивомонетчика, жившего во Франции в середине XVIII века.
Остросюжетный роман французского писателя XIX века Ксавье де Монтепена. Инспектор полиции, расследующий казалось бы простое дело становится пособником убийцы и, наконец, сам убийцей. Кажущаяся простота оборачивается невероятной сложностью интриги и трагических обстоятельств. Однако, возмездие — неотвратимо, и для него нет срока давности.
Ксавье де Монтепен — популярный французский романист, автор многочисленных бестселлеров XIX века. За долгие годы литературного творчества Монтепен заслужил славу тонкого психолога и великолепного мастера слова.«Чревовещатель» — остросюжетный детективный роман, в котором головокружительная интрига соединяется с неожиданной развязкой.В замке близ нормандского городка Рошвиль совершено зверское преступление. Власти городка в замешательстве. Из Парижа приезжает знаменитый сыщик Жобен, успевший прославиться своим чутьем.
В сборник известного западноевропейского романиста XIX века Ксавье де Монтепена вошли захватывающие приключенческие романы о временах французского средневековья «Владетель Мессиака» и «Двоеженец».
"Кровавое дело" — остросюжетный роман уже известного нашим читателям французского писателя XIX века Ксавье де Монтепена. Детективный сюжет, любовные страсти, головокружительная интрига держат вас в напряжении до самого конца, где, конечно, добродетель побеждает.
Злая судьба преследует молодую вдову, которая не в силах доказать свою непричастность к преступлению, потрясшему маленький городок. Однако после невероятных перипетий злодей наказан, а добродетель торжествует.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.
«Солдат и в мирное время на войне». Этот девиз проходит через всю судьбу Александра Васильевича Суворова. Известный русский писатель Николай Гейнце рассказывает о том, как из слабого здоровьем, застенчивого и чрезвычайно любящего книги юноши вырос герой и великий полководец, обожаемый своими солдатами за мягкость характера, за тихую грусть, которая была написана на его лице и в которой чуткий русский человек угадывал душевное горе, отзываясь на него всем сердцем. Суворов был участником более 60 сражений и не потерпел ни одного поражения в своей военной карьере.
Легенда о Нельской башне – одна из самых страшных загадок французской истории. Говорят, что во времена правления сына Железного короля Филиппа IV неподалеку от стен башни парижане вылавливали в Сене не только рыбу… Знаменитый французский писатель Мишель Зевако (1860–1918), чьи романы известны в России благодаря фильмам с участием Жана Маре и других замечательных актеров, дает свою версию драматических событий, произошедших в начале XIV века при дворе Капетингов, самой длинной династии французских королей. Роман «Тайны Нельской башни» публикуется на русском языке впервые.
Париж, 1314 год. На французском троне король Людовик X Сварливый, бездарный правитель из династии Капетингов, отдавший власть в государстве своему дяде – графу де Валуа. Его жестокий соперник – Ангерран де Мариньи, первый министр королевства – всеми силами пытается сохранить для себя привилегии времен Железного короля Филиппа IV. В стране царят бесчинства и произвол. Бакалавр из Сорбонны Жан Буридан и его отважные друзья объявляют войну двору Капетингов и лично Маргарите Бургундской, коварной властительнице, для которой не существует ни преград, ни угрызений совести.
Роман «Девятое термидора», созданный выдающимся русским писателем и философом Марком Алдановым, посвящен свержению диктатуры якобинцев и гибели их лидера Максимилиана Робеспьера. Автор нашел логичное объяснение загадки драматических и весьма противоречивых событий, произошедших накануне смерти французского диктатора. Данный роман входит в тетралогию «Мыслитель», охватывающую огромную панораму мировой истории от Французской революции и царствования Павла I до заката Наполеоновской империи.