Замок на гиблом месте. Забавы Танатоса - [19]

Местного жителя Егора Фомина, по прозвищу «Горемыка» я обнаружил в хлам пьяного, никакого лыка с ним связать не удалось. Хату свою он давно пропил, вот и мыкается где попало по углам. У дружков-собутыльников спит в сарае, в баньке, а то и вовсе под забором. Предположительно в ту самую ночь Егор спал в канаве на противоположной стороне дороги.

— Но он мог слышать или видеть, что происходило в ту ночь в низине.

— И да и нет. Вроде бы слышал голоса — мужской и женский, и звук отъехавшей машины. Больше ничего вразумительного от него нельзя было добиться. А деревенские смеются, мол, Горемыка давно голоса слышит из-за белой горячки. Что-то он вспомнил: вроде его кто-то будил, звал по имени, но ничего толком… В общем, этот фигурант взят к нам на протрезвление и вразумление. Очухается, лейтенант Данила с ним потолкует, точнее — уже старший лейтенант. Вы ведь знаете, что бывшего вашего подчиненного я в свой отдел взял. Мы теперь в основном по области мотаемся…

— Мне кажется, кто будил этого пьянчугу, тот и есть ценный свидетель! — констатировала я, пристально взглянув на Гудкова.

— У собутыльников Егора оказалось алиби. Один спал дома с женой и днем был на глазах у супруги, другой ночевал у своей матери, а потом копался вместе с ней в огороде. И никто не знает, как и где Егор провел ту самую ночь, а затем и день.

— А на переезде разве никого не бывает? Правда, это далековато от места происшествия.

— Галечка, ты сегодня меня, как студента… что ни вопрос, то на засыпку. Два обходчика есть, но они пути проверят до девяти вечера, и свободны. За остальное, как они сказали, не отвечают. И на всю округу, довольно-таки большую, один участковый. Как назло этот единственный страж правопорядка в ту ночь заночевал у своей дочери в коттеджном поселке.

— А вы что, даже местного участкового подозреваете? Очевидно, у него богатая дочка, если живет в коттеджном поселке.

— Да, у Ефима Пронина есть дочь Елена. Она замужем за успешным рыночным торговцем, неким Магомадовым. Недавно открыла в Москве салон женской одежды для средненькой публики.

— Значит, у этой Лены девичья фамилия Пронина? Этакая пышная блондинка, правда, крашеная…

— Галь, а ведь ты точно вычислила — это наша Пронька! Такое прозвище у нее было в школе. Месяц назад мы с ней столкнулись в супермаркете, в гости на дачу приглашала. Хвастала, что они с муженьком отгрохали себе дом в тихом, красивом месте. Мы даже обменялись телефонами.

— Погоди, не сбивай… Выходит, вчера наши молодые были у Проньки. Только теперь она Магомадова. Я вспомнила, у нее муж азербайджанец.

— Галь, а тебе не обидно, что тебя не пригласили?

— Нет, показушные тусовки я терпеть не могу. К тому же вряд ли Ленка знала, что теперь и у меня в этом краю дача.

— Можно в вашу светскую болтовню вклиниться грубому менту? Я ведь тоже могу быть любопытным. С какого припеку там оказались Андрей и Людмила?

— У Милы есть подружка Зоя, бывшая однокашница по «Плешке», удачно вышедшая замуж за модного пластического хирурга. Елена Пронина, то есть теперь Магомадова, по натуре сноб. Жила в Москве у тетки и всем говорила, что ее отец полковник, где-то служит. А он, оказывается, всего лишь участковый в глухомани.

Так вот, эта снобка пригласила на светский прием нужных людей, в том числе хирурга Букина с его женой Зоей. Мужу некогда: «бабки» стрижет. А Зойке, видимо, одной не хотелось ехать в такую даль к малознакомым людям. Вот она и позвонила своей подружке — нашей Людмиле и пригласила составить ей компанию.

— Галь, а когда ты все это узнала? Мила рассказывала нам только о нарядах, украшениях и о том, как выглядела Бронислава. Больше ничего существенного.

— Дедукция, моя дорогая. Как тебе известно, на следующий день после этой тусовки я встретилась с Брониславой. Она-то и намекнула, что может меня принять вместе с племянником — очень толковым молодым человеком. Следовательно, вся нужная информация была собрана. Так что наши молодые там пришлись ко двору. Наверняка Елена теперь и меня примет с распростертыми объятиями. Только важней встретиться с ее папенькой участковым.

— Косточки перемывать у вас хорошо получается. Так вот, когда будете у Магомадовой, продолжайте в том же духе, этот язык ей понятен. Больше получите информации. А с участковым в одной связке будем работать мы. Во всяком случае, это его территория, он обязан… Та-ак, вы говорили, что погибшей девочке не более семнадцати лет?!

— Ее сестре Оле Хванской семнадцать, значит, и погибшей столько же, ведь они близняшки.

— Понятно. Но возникают вопросы, почему Оля не знает о существовании сестры? Почему ее отец Олег Родионович Хванский также ни сном ни духом?

— Хм, товарищ майор, над этим мы ломали голову в первую очередь, но даже у нашей мудрой старушки пока нет на этот счет версий.

— Галечка, не обижайся, но ты уверена, что девочки родные сестры? Погибшая была задушена. Значит, лицо ее очень изменилось, к тому же на жаре тело долго пролежало.

— Да я, как Олю Хванскую увидела, чуть в обморок не хлопнулась! Представляешь мое состояние, как будто мертвец ожил. И рост, и сложение, и овал лица, и черты, и даже родинка. Сколько можно сомневаться!