Замогильные записки Пикквикского клуба - [9]

— Выпейте рюмку и передайте вино мнѣ! — проговорилъ неутомимый гость.

М-ръ Топманъ повиновался инстинктивно, и послѣдняя рюмка, ожививъ дѣятельность его духа, заставила его остановиться на опредѣленномъ планѣ.

— Спальня Винкеля подлѣ моей комнаты, — сказалъ м-ръ Топманъ. — Въ настоящемъ положеніи, разумѣется, ему никакъ не растолкуешь, чего мы хотимъ; но я знаю, что въ чемоданѣ y него прекрасная фрачная пара платья. Можно, я думаю, распорядиться и безъ него: вы надѣнете его костюмъ, a потомъ, послѣ бала, я опять могу уложить его вещи на свое мѣсто, такъ что онъ ничего не будетъ знать.

— Геніальная мысль! — воскликнулъ незнакомецъ. — Чудесный планъ… странное положеніе, чортъ побери… четырнадцать фраковъ въ дорожныхъ ящикахъ… долженъ занимать чужой фракъ… Непріятно!

— Надобно теперь купить билеты, — сказалъ м-ръ Топманъ.

— Размѣнивать соверенъ не стоитъ хлопотъ… бросимъ жребій, кому платить… Такъ, такъ… вонъ она какъ юлитъ… женщина, блистательная женщина… Вамъ платить, — говорилъ незнакомецъ, — когда брошенная монета катилась по столу. М-ръ Топманъ позвонилъ, заплатилъ за билеты и приказалъ подать свѣчи. Черезъ четверть часа незнакомецъ уже рисовался въ блистательномъ костюмѣ м-ра Натаніэля Винкеля.

— Это новый форменный фракъ, — сказалъ м-ръ Топманъ, когда незнакомецъ охорашивался передъ зеркаломъ. — Онъ сшитъ въ первый разъ послѣ изобрѣтенія формы для нашего клуба.

Говоря это, онъ рекомендовалъ гостю обратить вниманіе на большія вызолоченныя пуговицы съ портретомъ м-ра Пикквика и съ буквами: П. К.

— Портретъ этого старика?… Хорошо, очень хорошо! — сказалъ незнакомецъ.- A что значатъ эти буквы: П. К.?… Платье краденое, а?

М-ръ Топманъ пришелъ въ сильное негодованіе и поспѣшилъ объяснить тайну девиза.

— Талія немного коротка, — говорилъ между тѣмъ незнакомецъ, повертываясь и кривляясь передъ зеркаломъ. — Форма похожа на почтамтскую… фраки тамъ наобумъ, безъ мѣрки… Неисповѣдимыя предопредѣленія судьбы… y всѣхъ малорослыхъ людей длинные фраки… y великановъ — короткіе!.. Все навыворотъ въ этомъ мірѣ.

Когда, наконецъ, все приведено было въ совершеннѣйшій порядокъ, м-ръ Топманъ и его товарищъ пошли наверхъ, въ бальныя залы.

— Ваши фамиліи, сэръ? — спросилъ швейцаръ.

М-ръ Треси Топманъ приготовился исчислить свои титулы; но незнакомецъ остановилъ его.

— Не нужно фамилій, — сказалъ онъ швейцару, и потомъ прошепталъ на ухо Топману, — не годится объявлять именъ… почтенныя фамиліи въ своемъ кругу… не могутъ произвести эффекта въ публичныхъ мѣстахъ… лучше инкогнито… джентльмены изъ Лондона, знатные путешественники!

Дверь отворилась, и знатные путешественники вошли въ залу.

То была широкая и длинная комната, освѣщенная восковыми свѣчами въ хрустальныхъ канделя брахъ. Скамейки, обитыя малиновымъ бархатомъ, стояли по всѣмъ четыремъ сторонамъ. Музыканты живописной группой на хорахъ, и кадрили симметрически были расположены въ два или три ряда танцующихъ паръ. Въ смежной комнатѣ стояли карточные столы, и двѣ пары старухъ, съ такимъ же числомъ почтенныхъ джентльменовъ, уже сидѣли за вистомъ.

По окончаніи послѣдней фигуры танцоры разошлись по залѣ. М-ръ Топманъ и его товарищъ, стоя въ углу, наблюдали собраніе.

— Очаровательныя женщины! — замѣтилъ м-ръ Топманъ.

— То ли еще будетъ! — отвѣчалъ незнакомецъ. — Теперь, покамѣстъ, мелюзга… тузы не явились… странная публика… корабельные чиновники высшаго разряда знать не хотятъ корабельныхъ инженеровъ низшаго разряда… корабельные инженеры низшаго разряда знать не хотятъ мелкаго джентри… мелкое джентри презираетъ купцовъ…

— Не знаете ли, кто этотъ щуроглазый мальчуганъ съ свѣтлыми волосами и въ фантастическомъ костюмѣ? — спросилъ м-ръ Топманъ.

— Неважная птица… юнга девяносто седьмого экипажа… A вотъ достопочтенный Вильмотъ Снайпъ… знатная фамилія… богатъ какъ чортъ… всѣ знаютъ.

— Сэръ Томасъ Клобберъ, леди Клобберъ и дѣвицы Клобберъ! — забасилъ швейцаръ громовымъ голосомъ.

И по залѣ распространилось общее волненіе, когда величественными стопами вошли: высокій джентльменъ въ синемъ фракѣ съ свѣтлыми пуговицами, высокая леди въ голубомъ атласномъ платьѣ и двѣ молодыя дѣвицы въ новомодныхъ костюмахъ того же цвѣта.

— Главный начальникъ надъ портомъ… важная особа, — шепнулъ незнакомецъ м-ру Топману, когда благотворительный комитетъ встрѣчалъ сэра Томаса Клоббера и его превосходительное семейство.

Достопочтенный Вильмотъ Снайпъ и другіе знатные джентльмены спѣшили принести дань глубокаго благоговѣнія дѣвицамъ Клобберъ. Самъ сэръ Томасъ Клобберъ стоялъ среди залы, выпрямившись какъ стрѣла, и величественно озиралъ блестящее собраніе.

— М-ръ Смити, м-съ Смити и дѣвицы Смити! — проревѣлъ опять швейцаръ.

— Что это за м-ръ Смити? — спросилъ м-ръ Треси Топманъ.

— Такъ себѣ… неважный чиновникъ… вздоръ, — отвѣчалъ незнакомецъ.

М-ръ Смити отвѣсилъ низкій поклонъ сэру Томасу Клобберу, который, въ свою очередь, удостоилъ его легкимъ наклоненіемъ головы. Леди Клобберъ навела трубку на м-съ Смити и ея дочерей, между тѣмъ какъ м-съ Смити гордо посматривала на какую-то другую м-съ, не имѣвшую счастья принадлежать къ чиновницамъ корабельной верфи.