Замечания о нравственной философии Владимира Сергеевича Соловьева - [4]

8.

"Разумная вера в абсолютное Добро опирается на внутреннем опыте и на том, что из него с логическою необходимостью вытекает. Но внутренний религиозный опыт есть дело личное и с внешней точки зрения условное. А поэтому, когда основанная на нем разумная вера переходит в общие теоретические утверждения, от нее требуется теоретическое оправдание."

Сделать внешние результаты личного внутреннего религиозного опыта самостоятельными, очевидными для всех и от духовного уровня соприкасающегося с ними независимыми невозможно и ненужно. Сказано, что слышит лишь имеющий уши. В противном случае никакой звук не очевиден. Восприятие кем-то теоретического оправдания чужой веры столь же увязано на свойства его сознания, как и присутствие собственно самой веры.

В духовных вопросах бесспорно теоретически ничего не доказывается. Вернее, можно доказать все, что угодно. Здесь надо или понимать истину с полуслова, или не понимать вообще.

Решения относительно духовных ценностей принимаются в слоях сознания более тонких, чем тот, к которому обращается, теоретическое рассуждение. Следовательно это происходит прежде, чем человек начал рассуждать.

Положительная теория рассчитана на наличие предварительно самостоятельно возникших глубинных духовных предпосылок. Поэтому роль ее в духовном развитии вспомогательна и второстепенна.

Относительно людей, к духовности изначально не восприимчивых, всякая теория бессильна, и только страдания, обретаемые в соответствии с законом судьбы, способны заставить такого человека задуматься и сдвинуть его с мертвой точки.

9.

"Цель есть претворение материальной природы - своей и внешней - в свободную форму человеческого духа, не ограничивающую его извне, а безусловно восполняющую его внутреннее и наружное существование."

Во-первых, у духа не может быть форм, их образует только природа. Дух неизменен. Будучи смысловой основой форм, он ни с одной из них не смешивается, как нить не смешивается с жемчугом, когда вместе они образуют ювелирное изделие.

Во-вторых, слово "свобода" в высшем духовном смысле может означать только свободу от неполноты. Любая форма же всегда неполна. Кроме нее существует другая, в которой есть некоторое содержание, в первой отсутствующее. Форма, не ограничивающая дух, есть отсутствие формы, так как последняя сама по себе - граница.

В природе все нуждается в постороннем восполнении. Гармонии не дано воплотиться в каком-то одном явлении или их группе, а только в полной их совокупности, основа которой - дух - естественно, должен иметь в себе все, что было, будет и есть в ней воплощено. Поэтому он не может желать восполнения посредством чего-то кроме него.

Дух - целое, а не часть, средоточие всякого смысла. Нет и быть не может иного смысла, помимо содержащегося в нем. Иначе он не имел бы принципиального отличия от природы, не был бы духом и его по существу следовало бы отнести к природе.

10.

"Нравственная организация человечества... не могла равномерно осуществляться во всех своих частях. Известная историческая последовательность вытекала здесь из самого существа дела. На первый план должна была выступать сначала религиозная задача... не только как дело главное и основное, но и как дело в известном смысле самое простое, наименее обусловленное с человеческой стороны. ...политическая задача исторического христианства, более сложная и обусловленная, чем задача церковная, выступает после нее, так что была эпоха в средние века, когда церковь уже приняла твердые органические формы, государство же христианское представляло такое же состояние видимого небытия, в каком ныне находится христианское хозяйство. Разве кулачное право средних веков более соответствует нравственной норме государства, нежели современные банки и биржи - нравственной норме экономических отношений? Практическое осуществление этой последней, естественно, выступает после всех, так как эта область есть крайний предел для нравственного начала, и ее должная организация, т.е. устроение нравственной связи между человеком и материальною природой, не просто, а сугубо обусловлено по существу: во-первых, нормальным религиозным положением человечества, устрояемым в церкви, а во-вторых, нормальными междучеловеческими... отношениями, организуемыми в государстве."

Как религиозная, так и политическая с экономической системы по смыслу - лишь инструменты совершенствования человека. Если с точки зрения их внешнего возникновения и развития, действительно, имеют место указанные последовательность и степень сложности, то касательно воздействия на внутренний мир - картина противоположная: чтобы человек мог осознать и осуществить истину церкви, он должен прежде вполне освоить то, к чему призваны его направить все прочие - разумеется, правильные - элементы общественной организации. Их задача устранять грубый грех - преступные склонности, неумеренную алчность, и пр., в ведении же церкви в основном грех тонкий - бытовой эгоизм, мирские потребности, признаваемые обычно нормальными - вплоть до полной ликвидации всяких желаний. Естественно, что лишь отсутствие грубого позволяет приступить к подавлению тонкого греха. Глупо было бы предложить заняться аскетическими упражнениями человеку, погрязшему в убийстве, жадности, похоти. И по уровню сложности работа церкви наивысшая. Легче подавить в себе животную похоть, ввести ее в рамки семьи, чем вообще отказаться от половой жизни.