Заманчивая мишень - [12]

Тем более что незнакомец обошелся с ним лучше, чем обходилось начальство.

* * *

— Маус, уволь этого скота.

— Сейчас, директор.

— Не сейчас, идиот. Там шастает этот наглец с широкими запястьями. Сперва разделайся с ним.

В вечно насыщенной паром аппаратной Утилда-капитан Эрнест Маус подошел к пульту и направил потолочную телекамеру в коридор.

По коридору решительно шел человек с широкими запястьями.

Капитан нажал клавишу и отрывисто произнес:

— В коридоре Г посторонний. Повторяю, в коридоре Г посторонний. Перехватить и нейтрализовать его.

— Забавно, — послышался насмешливый голос из удобного кресла с высокой спинкой.

Маус кивнул.

— Его изрешетят перекрестным огнем.

— И поделом этому гаду. Надо же, засадил меня на два года в резиновую комнату!

Главный монитор в другом конце комнаты показывал коридор Г. Вспомогательные демонстрировали, как охранники Утилдака изготавливаются к стрельбе в углах поперечного.

— Директор, они заняли позиции. Посторонний, кажется, их не замечает.

— Что он там делает?

— Трогает пальцами стену, — ответил капитан Маус.

— Как только дойдет до угла, будет касаться ими лица Господа Бога.

* * *

Римо Уильямс шел вперед, ощупывая стену. Она состояла из стальных листов. Без малейших зазоров. Служила прекрасным проводником звука. Слух его уловил шаги, грузные из-за тяжести неудобного оружия. Он насчитал в засаде семерых в трех разных местах впереди и еще четверых сзади.

Стальная стена стала теплой. Римо находился неподалеку от жаркой аппаратной, которую Дядя Сэм Бисли, естественно, любил, так как даже через два года после выхода из криогенной капсулы не мог изгнать холод из своих старых костей.

Негромкое жужжание подсказало Римо, что за ним следят с помощью телекамеры. Впрочем, его это не тревожило. Когда стена стала теплее, Римо обратил внимание на звуки, доносящиеся из засады впереди.

Сердце забилось чаще. Дыхание замедлилось. Уже близко. Охранники вот-вот выскочат.

За миг до того, как они должны были появиться, Уильямс с силой царапнул по стене.

Ногти, отвердевшие от многолетних диет и упражнений, издали неприятный, пронзительный звук.

В эту парализующую секунду, когда охранники в изумлении захлопали глазами, Римо рванулся вперед, молниеносно промчался мимо опешившей засады и ударил вытянутой рукой в теплую глухую дверь.

Она подалась внутрь как под ударом самой ладони, так и от ударной волны перед нею.

Дверь закрывалась на задвижку. Поэтому одна сторона ее вышла из паза и согнулась, другая осталась на месте. Но Римо хватило и одной стороны. Он шагнул в узкую переднюю, которой там не должно было быть, и потому не стал останавливаться.

Позади Уильямса резко опустилась заостренная стальная плита, похожая на нож гильотины, шевельнув волосы у него на затылке.

— Слишком поздно, — бросил он Маусу, который только что нажал кнопку, опускающую лезвие.

— Черт! — пробормотал Маус.

Из-за спинки кресла послышался резкий голос Дяди Сэма Бисли:

— Что там с засадой?

— Не знаю, директор.

— Пора возвращаться в дом счастья, — обратился к спинке кресла Уильямс. Дядя Сэм даже не потрудился повернуться. Одна его рука потянулась к кнопке. Своя, а не искусственная.

— Не бывать этому, — отрывисто произнес он.

Римо Уильямс шагнул к креслу, развернул его и поглядел в холодные глаза Сэма Бисли.

Один глаз сверкнул, словно импульсная лампа. Слишком поздно. Римо уже услышал щелчок кибернетического реле в глазном яблоке и зажмурился. Ярко-красный свет лазерного луча проник сквозь веки. И зная точно, где находится искусственный глаз, ткнул в него указательным пальцем правой руки.

Глаз лопнул. Аниматронное сердце тем не менее билось в прежнем ритме.

Металлический щелчок позади заставил Римо обернуться.

Капитан Маус вскинул автомат с отштампованной на прикладе мышью.

— Если откроешь огонь, — предупредил Римо Уильямс, — Дяде Сэму тоже несдобровать.

Маус заколебался.

— Все рано стреляй, — прорычал Сэм Бисли.

Потнолицый Маус заговорил:

— Но, Дядя Сэм...

— Стреляй, жаба!

Палец на спусковом крючке побелел, и Римо стремглав бросился к капитану Маусу. Он пересек комнату меньше чем за три секунды, уклонившись влево от автоматной очереди, и сильно ударил Мауса по виску.

Капитан отлетел к пульту, живой, но со множественными трещинами в черепе.

Римо обернулся.

В спинке кресла дымились зловещие черные дыры. Собственная рука Дяди Сэма безжизненно повисла.

Уильямс подошел и развернул кресло.

Сэм Бисли сидел, опустив голову между коленями, как рекомендуется при авиакатастрофе. Не шевелясь. Даже безвольные руки повисли как плети.

— Дядя Сэм! — ужаснулся Римо Уильямс. И схватив поникшего за ворот, задрал ему голову и взглянул в лицо. Оно было целым, собственный глаз закатился, тронутые сединой усы свисали, как у мертвого.

Уильямс приложил ухо к его груди. Аниматронное сердце больше не билось.

— Черт, — пробормотал он. — Черт, ты мертв.

Над головой вдруг раздался громкий знакомый голос:

— Не я. Ты.

Римо поднял глаза. Экран главного монитора заполняло постаревшее лицо Дяди Сэма Бисли.

— Думал, я снова подпущу тебя вплотную?! — злорадно усмехнулся Бисли.

Неподвижное тело в руках Римо внезапно ожило, и гидравлическая десница, защелкав пальцами, стала искать его горло.