Залп, растянутый во времени - [3]

Когда он предупредил, что их могут расстрелять, если боши его арестуют, хозяин лишь пожал плечами, а тётушка Огюстина, вздохнув, сказала: "На всё воля Божья". Больше к этому не возвращались.

Вечером за ужином Пьер рассказал разведчику, что боши огородили колючей проволокой большой участок у холма Мимойек, поставили там бараки и нагнали рабочих. Тысяч пять, не меньше. В основном русских и поляков, хотя есть и французы. Из лагеря никого не выпускают.

Кругом вышки с пулемётами.

По узкоколейке раньше вывозили известняк, но сейчас перестали. Недавно в лагерь понаехало много военных, но из-за колючей проволоки они тоже не показываются.

В последующие несколько недель Анри каждый день отправлялся на велосипеде хозяина на один из холмов, окружавших долину перед Мимойеком, и до наступления темноты вёл наблюдение за строительством. Он выкопал себе на заброшенном винограднике окопчик, замаскировал его кучей сухих лоз и мог не опасаться, что его обнаружит случайный немецкий патруль.

Легран установил: на объекте ведётся только подземное строительство: на поверхности виднелись одни лишь бараки заключённых, опрятные двухэтажные коттеджи немцев да несколько сараев, где заканчивались рельсы узкоколейки. По ней раз-два в день проползали составы, в которых товарные вагоны чередовались с цистернами для перевозки цемента. Вывод напрашивался сам собой: сараи маскировали входы в подземные помещения. Причём их сооружение, видимо, уже закончено, раз вывоз вынутой породы прекратился.

Первоначально Анри подумал, что здесь ведётся строительство одного из фортов "Атлантического вала", но потом отверг эту мысль. Лежавшая впереди громада холма совершенно закрывала сектор обстрела в сторону побережья.

Наступил январь 1944 года.

Однажды, уже в который раз наблюдая за работой немцев, разведчик обратил внимание на необычный состав, появившийся на узкоколейке: вместо вагонов паровозик тащил вереницу платформ, на которых между массивных стоек, стянутых проволокой, громоздились штабеля длинных узких ящиков. Стоп! Железная дорога практически не охраняется.

Если заложить мощный фугас, а в качестве детонатора использовать колёсный замыкатель с пятисекундным замедлителем, то взрыв произойдёт под платформами.

Вполне возможно, на месте катастрофы потом удастся найти что-нибудь, что позволит понять цель строительства.

В тот же день Легран передал свой план в Лондон. А ночью через двое суток невидимый глазу английский самолёт сбросил на поле в трёх километрах от фермы Менье всё необходимое для подрыва поезда.

Подобрав тяжёлый тюк, разведчик решил сразу отнести мину к узкоколейке и установить её в конце небольшого уклона, где локомотив прибавляет скорость перед следующим затяжным подъёмом.

На следующий день с раннего утра он бесцельно слонялся по двору фермы. По его расчётам, звук взрыва должен дойти сюда. Но час проходил за часом, а его всё не было. И только в полдень Анри услышал отдалённое эхо.

Легран заставил себя выждать ещё трое суток, прежде чем отправиться на рекогносцировку к узкоколейке. Он ожидал увидеть сгоревшие остовы вагонов в месте взрыва, но лишь огромное чёрное пятно истоптанной грязи на поле да свежая серая щебёнка насыпи говорили о том, где была установлена мина.

Очевидно, немцы пригнали лагерников с объекта и тщательно ликвидировали следы диверсии.

После многочасовых поисков Анри смог найти лишь небольшой металлический осколок, который он тут же сунул в карман. Потом, на ферме, он осмотрел его. Это был кусок артиллерийского ствола, на внутренней части которого виднелись спирали нарезки. Скорее всего ктото из заключённых, работавших на расчистке, специально забросил осколок подальше в снег. Этот неизвестный смельчак правильно рассчитал: участники Сопротивления наверняка побывают на месте диверсии, чтобы узнать о результатах. Что ж, его немое послание дошло до адресата.

Опасаясь пеленгаторов, Легран в последнее время стал уходить для сеансов радиосвязи в поле. Конечно, выстукивать пятизначные шифргруппы, согнувшись в три погибели под брезентовым плащом и пристроив скользкий бакелитовый ключ на собственных коленях, не очень-то удобно, но другого выхода нет. К счастью, сегодняшний сеанс последний: задание выполнено.

Закинув антенну на ореховое дерево, Анри развернул рацию. Рука сама посылает в эфир позывные "Сильвера".

В наушниках слышится ответный писк радиостанции УСО. Можно передавать текст шифрованного сообщения: "В долине на обратных скатах холма Мимойек строится подземная артиллерийская батарея. Судя по нарезке канала ствола, на её водружении будут дальнобойные пушки калибра 150 миллиметров. Калибр определён по имеющемуся у меня куску ствола. Местонахождение батареи говорит о том, что она предназначена для обстрела крупной неподвижной цели, возможно, Лондона. Повторяю: возможно, Лондона..."

После подписи "Сильвер" на волне УСО наступает продолжительное молчание.

Наконец рация оживает.

Лондонский радист так торопится, что Легран едва успевает записывать. Впрочем, он и так догадывается, что ему должны передать: "Благодарим за отлично выполненное задание. Подберите площадку для приёма самолёта".