Заложники страха - [42]

– Нужно было начать с этой книги, – сказал он. – Сперва попробуем «Дарси», как ты думаешь?

Уоррен проявил недюжинную сообразительность, обратившись к роману, но Лорел не слишком тревожилась. Даже с книгой в руках ему потребуются сотни часов, чтобы узнать ее пароль – «FitzztiF». Она придумала его, играя с именем мистера Дарси – Фицуильям. Ребячество, но все же у Уоррена почти нет шансов угадать нужную последовательность букв.

– Хотел бы я иметь специальный сканер, чтобы прочитать мысли в твоем предательском мозгу! – произнес он с неожиданной горечью.

Лорел притворилась, что не слышит, но немного воспрянула духом. Угадывать чей-либо пароль так же весело – и так же трудно! – как пытаться открыть сейф, наугад набирая цифры.

– Я знаю, почему ты это делаешь, – сказал Уоррен из-за монитора. – Я имею в виду, не признаешься. Потому, что ты ему не нужна. В письме все ясно написано. Он тебя использовал, а потом бросил.

Она не ответила.

– Если бы он согласился сбежать с тобой, тебя бы уже здесь не было, правда? Ты боишься покинуть корабль без спасательной шлюпки. Кишка тонка. И это самое противное. Не понимаю, что я когда-то в тебе нашел?

Лорел чувствовала, что лучше не поддаваться на провокации, но не удержалась и сказала:

– Если так, то почему тебя волнует, что я с кем-то встречаюсь?

– Потому, что я связан с тобой, – ответил Уоррен, не отрывая взгляда от экрана. – И серьезно отношусь к браку. И к благополучию наших детей тоже. У меня хватает мужества выносить все тяготы супружеской жизни, даже со шлюхой, которая боится уйти, не подыскав себе запасной вариант.

– Это ты про меня? – прошептала она. – У меня кишка тонка? А у тебя самого?

Искреннее негодование в ее голосе отвлекло Уоррена от поисков, и он выглянул из-за монитора.

– О чем ты говоришь?

– Сам знаешь. О той ночи на Двадцать четвертой автостраде. Когда мы возвращались домой с велосипедной гонки в Маккомбе.

Уоррен замолк. На бледном лице отчетливо выделялись черные круги вокруг глаз. Он все прекрасно помнил. Они с Лорел смотрели друг на друга, и каждый вспоминал ночь, когда между ними легла пропасть, которую они так и не сумели преодолеть. Это случилось почти год назад, после одной из гонок. Уоррен занял третье место – большинство участников на его месте были бы счастливы! – но, так как гонка была местной, он бросил жалкий приз в урну и сказал, что нужно немедленно отправляться домой.

Все произошло на полдороге, когда проехали почти тридцать миль из шестидесяти. В темноте полыхнуло пламя, и раздался взрыв, как будто упал метеор. Они подъехали ближе, и Лорел разглядела на правой обочине контуры горящего грузовичка-пикапа, который уткнулся носом в огромный дуб. Ее бросило в дрожь: рядом на асфальте она заметила распростертого человека. Он, казалось, еще шевелился. Лорел ждала, что Уоррен притормозит, но он проехал мимо, и вскоре они стремительно удалялись от пылающих останков машины. Едкий запах горящего бензина преследовал их призрачным обвинением.

– Остановись! – воскликнула Лорел, схватив Уоррена за руку, но тот лишь стиснул зубы и продолжал давить на газ. Они поссорились, и после этого Лорел навсегда переменила мнение о муже. Она умоляла его вернуться и попытаться спасти несчастного, которого она видела на дороге (не говоря уже о людях, оставшихся внутри машины), но Уоррен лишь спокойно расписал возможные последствия подобного поступка.

– Разве в законах штата Миссисипи ничего не говорится о добром самаритянине? – закричала Лорел, но Уоррен возразил, что адвокатам, занимающимся делами о возмещении личного ущерба, плевать на подобные законы. Лорел разрыдалась.

– Может, там кто-нибудь умирает! – всхлипывала она. – Прямо сейчас, когда мы уезжаем. Я видела – на дороге кто-то двигался!

Но Уоррен был непоколебим. Лорел до сих пор помнила, что он сказал, торопливо покидая место трагедии.

– Послушай меня. Может, это какой-то черномазый пьяница врезался в дерево или белое отребье, какая разница? Наверняка он за всю свою жизнь и десяти центов не отдал за страховку. Я же двадцать лет учился как проклятый, чтобы стать врачом. Не собираюсь рисковать всем, что создал для тебя и детей, ради сомнительного удовольствия помочь какому-нибудь типу, который потом мне же и вчинит иск.

Не веря собственным ушам, она уставилась на мужа, а тот не умолкал, и его слова навсегда врезались в память Лорел.

– Я и так слишком далеко зашел в стремлении помочь этим людям… Конечно, я говорю не о всех, ты же знаешь. Но вот поздно вечером в пятницу я завез Джексонам результаты анализа крови – хотел поскорее сообщить им, что у их сына нет лейкемии, – и хоть бы слово благодарности! Нет, мэм. Тупо посмотрели на меня, и все. Ни спасибо, ни денег – ничего! Так что останавливаться не будем.

Лорел откинулась назад и закрыла глаза, но объятый пламенем грузовик по-прежнему стоял перед ее мысленным взором, а изуродованное человеческое тело все так же ползло по неосвещенной дороге. На следующее утро она прочитала в газете, что в аварии на Двадцать четвертой автостраде погибли два человека. Свидетелей происшествия не было, сообщил полицейский патруль. Пожилые супруги – темнокожие, судя по именам – возвращались домой с похорон внука. После той ночи Лорел навсегда переменила мнение об Уоррене, а спустя две недели начала встречаться с Дэнни Макдэвитом. Она знала: Дэнни никогда бы не оставил человека умирать на обочине дороги.