Заложники - [37]

– И чего ей замуж-то не хочется? Ладно, обожглась один раз, с кем не бывает? Не все же такие скоты… Чего сразу крест на себе ставить? – становилось всё громче бурчание знахаря.

– Ай-яй-яй, а чужое подглядывать не хорошо, – шутливо пожурила его Тамара, очищая спелые плоды от кожуры.

– Подумаешь, подсмотрел немного… Я, может, с тебя пример беру, – принялся оправдываться Михаил Иванович, уличённый в рассматривании картинок памяти девушки, – Центр – это, конечно хорошо, но ты вот мне скажи, ты замуж вообще собираешься? Будут здесь ножки твоих детей топотить или нет?! – меняя тему, с напускной строгостью рыкнул он на неё.

– Потом, когда-нибудь. А как только, вот так сразу обязательно! – весело огрызнулась Тамара, чувствуя, что ему просто хочется поболтать.

– Пото-о-ом, когда-нибу-у-удь… – перекривлял её знахарь, – Нет, ладно она, баба глупая, что с неё взять? Мужики-то куда смотрят? И фигуристая, и зад, и грудь – всё при ней. Посмотришь вот так в окно, идёт вся из себя, ну фу-ты, ну-ты, барыня! – Тамара расхохоталась, а знахарь продолжил перечислять её достоинства, – И готовить вон чё умеет, эти… как их…

– Пирожные, капкейки, тирамису, маффины… – подсказала Тамара ему на выбор.

– Да, точно. Вон сколько всего. А борщи-то варить можешь? Что-то, по-моему, ни борща, ни каши ты пока не варила, – засомневался в её хозяйственности Михаил Иванович.

– Могу-могу, – хихикая успокоила его ведьма, – И борщи, и каши, и пюре с гуляшом, и даже компот. Могу это всё в одной кастрюле сбацать, хотите?

– Не, в одной не надо. Вот, красивая и хозяйственная, в общем. А женихи где? Нету, ни-од-но-го. И что за мужики пошли? Как собаки бродячие на кости бросаются, а девок хороших в упор не видят. Э-эх, будь я помоложе, сам бы на тебе женился… – протянули мечтательно из угла.

«Угу-угу, а кто с Тама-Ри глазищ своих жёлтых не сводит? Женился бы он…» подумала Тамара, и решила подшутить над ним немного.

– Так уже, – хмыкнула она.

– Как?! Когда?! В смысле?! – прозвучало удивлённо-испуганное из-за шкафа и что-то там упало.

Девушка покатилась со смеху: вот тебе и женился б! Мертвец, а всё туда же – лишь бы не охомутали!

– Ну, так судите сами, – сказала она, немного успокоившись, – живём мы с вами в одном доме. Ребёнок у нас имеется. И помнится мне, вы разные пошлости предлагали, татуировку показать хотели. Было такое? Было. Так что, Михаил Иванович, всё, вы теперь семейный, а не холостой колдун, как вы Тама-Ри рассказываете. И не стыдно вам, а? При живой-то жене да при ребёнке, к чужой женщине приставать? – и снова прыснула со смеху.

– А-а, вон как… Да тьфу на тебя, Тамарка! Бестолковая ты! Не буду с тобой разговаривать!

– Ладно-ладно, Михаил Иванович, не обижайтесь, – перестала хихикать Тамара, – мы же с вами и Центром только начали работать. Ещё до конца во вкус не вошли…

– У меня уже второе перо исчезло! – возвестил Мишенька из-под стола, возюкая новым паровозиком по полу и одновременно рассматривая красочную большую азбуку. Игрушку подарила ему Йоко, а азбукой озаботилась Тамара, решив научить ребёнка грамоте.

Тамара сунула в его протянутую ручку конфету, и он снова вернулся к своим занятиям, громко чавкая и шурша обёрткой.

– Да, именно, всего второе. А вот когда мы развернёмся в полную силу, окунёмся в работу с головой, вот увидите, тут же появится какой-нибудь козёл, который будет иметь только одну в жизни цель – изгадить нам с вами всю малину.

– Не, козла нам не надо, ему за травой ходить некому. Такого добра, вон, стадами по переулкам шатается, – сказал знахарь, – Хорошего парня надо, доброго, работящего… – принялся он перечислять требуемые качества и достоинства.

– Он должен быть весёлым, нас не бояться и Центрика любить, да дядь Миш? – поддакнул из-под стола Мишенька и дёрнул Тамару за подол, прося ещё сладкого.

Девушка помедлила, засомневавшись, что поступает непедагогично, чрезмерно балуя ребёнка сладким. Но вспомнив, что Мишеньке кариес, впрочем, как гастрит и диабет, не грозят, послала педагогику куда подальше – пусть дитё радуется! – и сунула ему в ладошку целую горсть конфет.

– Правильно, Мишаня, – сказал знахарь, – Это должно быть самое главное, он должен спокойно относится к нам и всякой нечисти. А то, как мы работать-то будем?

– Без ножа вы меня режете, Михаил Иванович, – елейным голоском насмешливо пропела Тамара, – И где ж я дурочка такого рыжего возьму?

За шкафом сначала обиженно засопели, а потом весело фыркнули:

– А мы тебе на что? Не боись, девка, подмогнём! Да, Мишаня?

– Да! – с готовностью ответили из-под стола, шурша очередной обёрткой, – Ту-ту…чав-чав!.. ту-ту…

Девушка страдальчески закатила глаза, и тут же в её сознании мелькнул образ рыжего парня, этакая смесь бодибилдера и финского весёлого лесоруба.

– Не приведи Господи! Спаси и сохрани! – взмолилась Тамара, спешно заколачивая видение в своём сознании воображаемым крепким деревянным забором и сверху придавливая его бетонной плитой, чтобы оно даже не вздумало материализоваться.

Из-за шкафа и под столом тихо захихикали.

– Да ну вас, – обиженно буркнула Тамара и только взялась за миксер, чтобы приступить к взбиванию яиц, как её телефон ожил и завибрировал.