Заложница - [19]

Парень медленно обернулся и удивленно моргнул, а я уже шмыгала носом, моля его не исчезать.

— Не уходи опять.

Я хотела спрыгнуть с постели и резко приподнялась, но меня остановила резкая боль, от которой я застонала, и капельница.

Он широко раскрыл глаза и кинулся ко мне.

— Бри, детка, что ты делаешь? — взяв меня за руки, произнес Коул, а затем тихо обнял, и я почувствовала аромат его кожаной куртки.

Слезы полились из глаз от маленького счастья — от его присутствия.

— Малыш, не плачь, прошу.

Эти слова ураганом "Катриной" пронеслись по моей душе, перевернув там мои чувства.

Он коснулся ладонями моего лица, заглядывая в сырое лицо.

Я опустила веки, стесняясь пристально взгляда, ведь наверняка вид мой был не из лучших.

Не успела я и глазом моргнуть, как Коул поцеловал меня, так неожиданно и нежно. Я вздохнула, словно в первый раз и прильнула к нему лицом.

— Как ты себя чувствуешь? — прошептал мой любимый.

— Уже лучше, — прошептала я в ответ.

— Приляг.

Коул положил меня обратно на подушку, словно маленькую простудившуюся девочку.

— Британи…

Начал он неуверенно и как всегда серьезно настроено, это значило, что разговор предстоит не о любви.

Я повернула голову в бок, пытаясь спрятаться от разговора.

— Бри, кто это сделал.

Я зажмурилась.

— Я не знаю. Их было двое, но я не разглядела…

— Мужчины?

— Коул, я не знаю.

— Бри, хоть что-то ты разглядела?

Я отрицательно покачала головой.

— Но как же…

— Коул! — вскрикнула я. — Я не хочу об этом, только не сейчас!

Коул принял недовольное выражение лица.

— Пожалуйста.

— Хорошо, прости.

Настала неловкая тишина, я заметила, как Коул с жалостью оценивает мой внешний вид.

— Что так ужасно? — спросила я.

— Что, прости?

— Я? Все ужасно?

— О чем ты?

Я вздохнула и обратила внимание на свою сумочку в углу.

— Достань, пожалуйста, мне зеркало из кармашка.

— Зачем?

Я закатила глаза.

— Зайчиков пускать буду!

Коул достал зеркало и медленно протянул его. Я с жадностью схватила зеркальце и медленно в него взглянула: среди синего пятна трудно было найти глаз, но самым ужасным был шов на щеке в три сантиметра.

Я с отвращением коснулась лица, а затем со злостью швырнула зеркало в сторону и отвернулась, закрывая глаза.

Коул сел на больничную койку и взял меня за руку. Мне было стыдно взглянуть ему в глаза, я стеснялась собственного отражения, я была отвратительна. Я переступила стеснение и начала разглядывать собственное тело. Я подняла одеяло и задрала рубашку, тело было похоже на черничную материю, на которой проглядывали кусочки светлого матового цвета. Коул коснулся моего живота и провел по нему ладонью.

Я схватила одеяло и спряталась под ним с головой, разрываясь от ужаса. Синяки пройдут, но шов на лице — это было сверхужасно.

Коул сдернул одеяло.

— Это все пройдет, я обещаю.

Я закрыла лицо руками.

— Я просто мерзко выгляжу. Коул я не хочу, что бы ты видел меня такой, не хочу!

— Ты самая красивая.

— Не надо мне врать! Только не это, Коул. Как ты вообще поцеловал меня и тебя не стошнило?!

Коул опустил мои руки и улыбнулся.

— Вот так, — затем парень снова коснулся моих губ.

И хоть мгновения были прекрасны, я стеснялась своего вида.

— Коул, этот шрам, он же на всю жизнь!

— Бри, со временем он исчезнет.

Он утешал меня, но ведь глаза его глаза были печальными, разбитыми, раскаивающимися, но с лица не сходила натянутая улыбка.

Дверь палаты открылась и оттуда вбежала моя мама, счастье упорхнуло со свежим воздухом, ворвавшимся из коридора.

— Мне пора, — произнес Коул, поцеловал мою руку и направился к выходу.

— Не пропадай Коул! — крикнула я вслед, но он не обернулся.

— Кто это? — удивилась мама, а затем вспомнила именно обо мне и кинулась к кровати.

— Кто это сделала с тобой милая? Бедная моя девочка!

Мама начала плакать, от чего мне становилось плохо, и я считала виновной себя во всех ее бедах.

Тут же в комнату вошел отец и мужчина с блокнотиком, снова коп.

Пять минут надо мной бегали родители и громко ругались, но после тот мужчина достал карандаш и подошел.

— Все что вы знаете, видели, слышали. Меня интересует каждая деталь события.

— Боюсь, ничем не могу вам помочь. Лиц я не видела, голосов не слышала. Это были обычные карманники, так что их уже и след простыл, — сказала я.

— Мисс Октинс, разве вы не заметили совпадений между вашим похищением и избиением?

— Оу, нет, я не думаю, — вновь соврала я.

— Тогда почему ваши деньги и телефон на месте?

— Просто их кто-то спугнул, кажется, это была Поли, они испугались и забыли о ценностях.

— Может, вы в чем-то замешаны. Вашей безопасности нет гарантии. И мы по просьбе вашего уважаемого отца хотим обеспечить вам полную защиту и провести расследование, но для этого нам нужна ваша помощь, Британи.

— Я так не думаю. Знаете, мне провидица предсказала, что у меня черная полоса в жизни будет. Так вот, она наступила, но скоро пройдет, не волнуйтесь.

Ко всему сказанному бреду мне пришлось еще и улыбнуться для правдоподобия. Родители чуть не просверлили мне дыру в затылке своими бешеными глазами.

— Мисс Октинс, провидица?

Я кивнула.

— Да, и еще я не пойду на совместное дело со следствием, так как не вижу в этом смысла. Спасибо, но у меня разболелась голова, я хочу поспать, вы не против?