Залив белого призрака - [55]

— А похожа!

— Похожа? Похуже. Возьмёт человек автомат в руки — сразу похож на обезьяну с палкой. Вот и цепочка наследственности. Опасная. Агрессивная. Первая.

— А вторая?

— Другая цепочка, Петенька, идёт не от обезьяны, а от человека: от человека с оружием до человека в клетке.

— Посадят?

— Продадут один другого. На работу, на войну… Кого убить, кого согнуть.

— Шутишь, кэп?

— Шучу, успокойся. Мы с тобой не из этой цепи. Мы ещё, на минуточку, пригодимся кому-то.

— Кому?

— Роботу Финку, например. Он из нас с тобой таблетки сделает для спортсменов на Альфа Центавре какой-нибудь. Допинг духа и плазмы. Сделаешь, Финк? Бывают у вас на планетах Олимпийские игры? Честные? А что? Во мне есть кураж и злость к жизни. В Петрухе — глупого счастья не счесть. Вполне энергетический материал! Допинг, можно сказать. У вас за допинг наказывают?

Финк возразил:

— Таблетки и допинги покупают за золото. Если допинг оплатил, то не наказывают.

— Что, и в Космосе золото уважают? А доллары?

— Доллары — это бумага. А золото — продукт космического взрыва, один раз в миллиарды лет взрывается звезда, которая и дает золотые брызги. Вы ещё об этом узнаете.

— Постой-постой, винтик Галактики! Я не про то золото, что блестит, а которое греет.

— Золото греть не может! — ответил Финк совершенно уверенно.

— А я — могу! Одним словом согреть могу. Не вещь денег стоит, а слово, технология, мысль-открытие. Изобретения — колесо, пуговица, дамская туфелька и колготки — вот ценность мира. Но авторы этого не узнали. Когда-нибудь люди поймут, что не за то и не тем платят. Разум — вот ценность, которая неоплатна, но самая важная монета Вселенной. Цените разумного человека, от него на Земле мир и дом с женщиной. Разум управляет миром.

— Ты в это веришь? А войны? Были земными, а станут звёздными? Я сам видел спутники с бомбами… Разума, капитан, сколько в голове не ковыряйся, не увидишь. Одно серое вещество. Во что верить?

— Ой, Финк, или как там тебя, с этим моим сомнением не нашёл я себе на земле места, вот и радуюсь двадцати метрам палубы среди ветра и волн. Говоришь, что с Петру-хой мы разные? А я и Петрухе рад — у него улыбка молодая и глупая, полная счастья. Глупость живучая штука — от неё дети рождаются, понял?

— Гыы-а, капитан! Ну, ты сказа-ал! Запомню, Катюху обрадую…

— Видишь, какой он счастливый бывает. Потому мы и рядом с ним. А расталкивать или в очередь становиться — это не моё. Не боец, скажешь? Философия и религия учат смирению. Так-то. Метаморфозы и грусть в глазах. Заумные темы отвлекают от радостей и лишают промысла.

— Твой промысел — контрабанда!

Промысел

— Мой промысел — мыслить. Контрабанда — от слова «банда». Не моё это слово. От дефицита души и мысли.

— У тебя этой проблемы нет?

— Я живу свою жизнь. Жил в государстве пока ему нужен был. Теперь — на катере, катеру я нужнее, получается.

— Законы не одобряешь?

— Закон — буковка. В нём нет смысла. Не прощения ждут в суде — понимания. Понимаешь? Суд мой всегда здесь! — показывает пальцем на собственную грудь. — Здесь.

— Честнее других выглядеть хочешь? Обиделся?

— Не понимаешь? Я тоже не понимаю многого. Но мир воспитывать не собираюсь. Пища — живому, душа — ближнему. За это и Бог не судит. — Капитан призадумался и добавил, улыбнувшись какой-то своей мысли: а зачем Бог все души к себе забирает? И здорового, и убогого? Грешного и святого? Как нищий подбирает копеечку. В какую такую копилочку?

— Бог свою выгоду знает, — вставил реплику знающий Петр.

— Я тоже не ангел с крылышками. Хочу солнышка, пива в тенёчке, сигаретку в тишине. Закуривай! — капитан протянул раскрытую пачку Финку, но и Петруха воспользовался. Матрос с капитаном закурили, а Финк медлил, предчувствуя опасность — сигнал нарастающей тревоги шёл плотно, как шум в ушах. — А нам с Петькой лишнего не нужно: на вечер есть — мы гуляем! Деньги кончились — идём море тралить. Правильно я говорю, Петруха?

— Конечно, кэп! Хе-хе! — улыбается молодо и белозубо.

— Видишь, Финк, какая улыбка! Ты тоже покажи радость. С нами или как? Не нравится — гуляй в ближайшем порту на четыре стороны. Так-то. Какой-то ты, робот, глазастый, но мыслями — робкий. А люди хлипких не любят, пожуют и выплюнут. Зачем ты здесь? Тебя кто прислал?

— Меня прислали сказать, что на Земле произойдёт катастрофа! Вы можете погибнуть!

— Удивил, — лысый посмотрел на море. — Про это я и сам догадываюсь.

— Откуда? — удивился Финк.

— От верблюда! — вмешался Петруха. — Кэп у нас головастый! Профессор! Только их институт разменяли на доллары, чтоб купюра помельче была. Так карману удобнее. А профессору — ускорение с пенделем. Хорошо, что он катером рулить может. Пригодился. Точно, кэп?

— Погоди, молодой. У нас разговор. Катастрофа, конечно, близится. Энергии накопилось столько, что не только у нас, а по всей Галактике звёзды с неба посыплются. Люди об этом знают: одни бомбоубежища строят, отсидеться надеются. Другие — в Космос улететь собираются, как в турпоход по пятницам. Третьи — мародерничать рады по брошенным до понедельника дворцам и небоскрёбам…

— А ты? — спросил Финк.

— Мне моря жалко.

— Причём здесь море?

— Море, уважаемый Космос-Финк, простите — язык не поворачивается роботом вас назвать, море — эта формула жизни. Живая, как ребёнок. Может, ребёнок и есть, только родителей своих потерял. Бывает? Бывает. Море — это такой мир, в котором Вселенная смотрится глубже, а звёзды — множатся и не тонут. Научить бы его говорить — много тайн откроется. Умереть-то мы все умрём — это не новость. Я думаю, Финк, что не к людям тебя прислали, а к морю. Настоящее и живое на Земле — это море. Всё слышит, всё понимает, умоет, омоет, приберёт. Поэтому самый высокий процент активности мозга — у дельфинов, 20 процентов. А у человека — лишь пять процентов. А причина? Причина — среда. Море — на 98 процентов энергия, а человек — на 98 процентов вода. Есть разница? Людям мешает разум — вертят они головами, будто хотят выбросить его вон и избавиться от него, как от головной боли.