Заледенел дом - [52]

Малдлин не был крупным городом, власти не особо заботились о состоянии дорог, канализации и прочих благах цивилизованной жизни, о которой Зулин читал в библиотечной башенке, поэтому к тому времени, как маг со своим учеником добрался до городской ратуши, нижняя часть балахона Зулина из фиолетовой превратилась в грязно-бурую и пахла весьма красноречиво. Первое возбуждение от выхода "в люди" спало, и Зулин уныло размышлял о том, что раньше походы Мо в город грозили стиркой только одного балахона и чисткой только одной пары обуви, а теперь за сомнительное удовольствие месить пятками городское дерьмо придется расплачиваться двойным объемом ненавистной работы. "Нет чтоб разработать формулу какого-нибудь чистящего заклинания! - мысленно возмущался Зулин, тщетно пытаясь уберечь полы балахона от новых пятен грязи. - Да что полезного он вообще изобрел за последние три года?! Только и делает, что корпит над своими книгами, ругается или пьет. А магия где? Где магия, спрашиваю я вас? Где толпы просителей-посетителей, нуждающихся в магическом участии? Спихнул на меня всю грязную работу - и квасит на просторе. Чувствую, когда моё псевдо-обучение закончится, я смогу служить разве что горничной в какой-нибудь влиятельной семье..."

- Ты должен смотреть! - раздался визгливый окрик где-то совсем рядом, и Зулин вынырнул из своих горестных размышлений как раз вовремя, чтобы не врезаться в спину Мо. Маг стоял на краю главной городской площади, а перед ним корчился невысокий щуплый человек в лохмотьях. Взгляд оборванца блуждал по сторонам, словно пытаясь найти в пространстве выступ, за который можно было бы зацепиться, и не находя его. "Почему стоим?" - успел удивленно подумать планар.

- Ты должен смотреть! - повторил оборванец, подскочил к Баламуту как-то боком, по-птичьи наклонив голову, и вцепился в рукав мажеского балахона. - Всегда... - свистящим шепотом проговорил он и снова задергался. - Ты должен смотреть всегда...

Зулин нетерпеливо дернул плечом, недоумевая, почему учитель не шуганет настырного нищего и не продолжит свой путь, но маг не трогался с места и не пытался сбросить руку оборванца.

- Птицы летают низко, - забормотал нищий, и Зулин с отвращением заметил ниточку слюны, потянувшуюся из уголка обметанных лихорадкой губ. - Молнии бьют с земли... Все наоборот, все кувырком, а ты смотри. Смотри, ты всегда должен смотреть, ты должен быть внимателен! Смотри! Волки летают по небу, птицы ходят по земле, и везде пепел... Живая смерть ворочается в воде - это потому что они придут, и все закончится у тебя на глазах... Они придут очень скоро, они придут... Смотри, ты должен смотреть, ты всегда должен смотреть, ты должен, должен...

- Учитель, - осторожно позвал Зулин, прикидывая, на какой стадии гнева сейчас завис Мо, и чем это грозит.

- Это ты виноват! - пронзительно завопил нищий и шарахнулся прочь от старого мага, трясясь и кривляясь. - Ты виноват! Ты! Ничего нет, все закончилось, все провинились, каждый в чем-то... Маленькая девочка разбила вазу, сын нагрубил матери... - безумец обхватил себя руками поперек живота и жалобно захныкал. - Колючки, шипы... А я не буду смотреть. Ты должен, а я не буду. Я не виноват... - мазнув по неподвижной фигуре старого мага блуждающим взглядом, нищий скрылся в ближайшем переулке.

-Учиель! - Зулин, замаявшись ждать, обошел мага, тронул за плечо. Мо Корте вздрогнул, медленно повернул голову и посмотрел на ученика. Зулин попятился. Баламут был бледен до синевы, шевелил посеревшими губами и казался почти таким же безумным, как давешний оборванец. - Учитель...

- Ты... - прохрипел Мо, пожирая планара глазами, будто только что впервые увидел такое диво. - Ты...

- Учитель, если вы решили быстренько сбрендить, давайте сделаем это дома, - растерянно проговорил Зулин. - Я плохо дорогу запомнил.

- Ты... - повторил Мо, сморгнул, и взгляд его стал осмысленным. - Ты идиот!

"Ну, раз ругается, значит, уже пришел в себя", - с облегчением подумал планар.

- Учитель, что это сейчас было? - спросил он, отступив на всякий случай еще на шаг. - Это у вас припадок такой? Если у вас бывают припадки, я хотел бы о них знать.

- Зачем? - спросил Баламут, недобро сверкнув глазами.

- Предупрежден - значит, вооружен, - авторитетно заявил Зулин.

- А ну-ка, ну-ка... - Мо Корте окончательно пришел в себя и с интересом посмотрел на ученика. - Предположим, у меня припадки, и ты о них знаешь. Что ты будешь делать?

- Ничего, - пожал плечами Зулин. - Что я с ними могу сделать? Спрячусь где-нибудь в укромном месте и буду наблюдать, ждать, когда пройдет.

- Ты должен смотреть, - пробормотал Мо и зябко передернул плечами. - Ты должен смотреть всегда. Потому что уже ничего не можешь сделать. Пойдем домой, Балахончик.

- А ваше дело? - удивился Зулин.

- Успеется, - резко бросил Зодчий, развернулся и зашагал обратно к своей башне. Зулин уныло поплелся следом.

***

Зулин уныло плелся следом. Первым шагал Ааронн - с такой прямой, напряженной спиной, что казалось - если дотронешься, порежешься. Рядом с эльфом семенила, не поднимая головы, дриада, за ней мрачно топал дварф, и если об спину эльфа можно было порезаться, то со спины Стива можно было зимой кататься на санях. Дварф шел, впечатывая ступни в землю с такой силой, словно давил ненавистного врага. А Зулин уныло плелся следом. В его голове то и дело возникали яркие радостные мыслеобразы носящегося по кустам фамильяра, и в этих мыслях то и дело мелькала желто-бурая спина совомедведя, массивная фигура орка и блуждающий взгляд Иефы. Блуждающий.