Заледенел дом - [33]

- Вот именно. И на этом последнем пункте он сломался. Отнятие жизни есть зло. Зло подлежит уничтожению. Я не знаю, что это за дымка была, но я видела, как начал умирать Зверь. Такая мучительная смерть настигает фамильяра, если хозяин сам лишает себя жизни.

- Погоди, - вскинулся Стив. - Так он что, покончить с собой пытался, что ли?

- Да, - кивнула Этна. - Пытался. Не сознательно, нет. Он этого не помнит, конечно. Как не помнит, кто он такой. Неназываемый с амнезией... Почему бы и нет?

- Потому что это Зулин! - шепотом рявкнул дварф и с тревогой оглянулся на дверь спальни. - Он, конечно, кретин, каких свет не видывал, но... Ты же слышала - выжженная земля, уничтожают все на своем пути... Кто на такое способен? Чудовищные твари без души и сердца! А Зулин...

- Стив, - перебила его дриада. - Скажи мне - только не сердись, я не ради любопытства спрашиваю - скажи, если бы Ааронн швырнул ту грозовую сеть, что бы ты сделал?

- Я бы убил его, - не задумываясь, ответил Стив. - Я бы жалел потом... наверное. Но тогда я бы точно его убил.

- В таком случае - почему ты не убил Зулина?

- Потому что... Потому что это же... - Стив в досаде стукнул кулаком по колену. - Я не могу объяснить! Просто...

- Просто ты это тоже чувствуешь, - закончила за него фразу дриада. - Чувствуешь, что он другой. Что к нему нельзя подходить с обычной меркой.

- Он планар, - упрямо мотнул головой дварф. - А планары - другие. Может, в его мире принято друзей на завтрак есть, а он просто об этом не помнит - откуда мне знать? А натура наружу лезет.

- Тогда почему он отреагировал на отрывок из дневника?

- Да не знаю я, задница Мораддинова! - окончательно вышел из себя Стив. - И если уж ты планируешь идти с нами дальше, привыкни к этому! В этом отряде НИКТО - НИКОГДА - НИЧЕГО не знает и не понимает! Усекла?

- Усекла, - невозмутимо кивнула Этна. - Только как же вы живы-то до сих пор?

- Сам удивляюсь, - вздохнул дварф.

***

Сон не шел к Стиву. "Если тебе снятся сны, значит, ты недостаточно устал, а если ты недостаточно устал, значит, ты плохо работал", - вспомнились ему свои собственные слова, сказанные когда-то полуэльфке. "Отмахнулся, - тоскливо подумал Стив, ворочаясь на непривычно мягкой подстилке. - Я тогда от нее отмахнулся. Думал, бабские штучки... Лицемер хренов. Ааронна попрекаю, что слушать перестал, а сам? Я ведь тоже думал... Я смотрел, как она горит, и думал... Мечтал, чтобы кто-то решил за меня. Чтобы не от моей руки. Сволочь..." Стив завозился, достал из поясного кармашка светлую прядку, заплетенную косичкой, осторожно провел по ней пальцем. Сердце заныло пронзительно и жалко. Стив сжал прядку в кулаке, подержал так с минуту, спрятал обратно в карман. Сон не шел.

Этна по-прежнему сидела в кресле, поджав под себя ноги, Ааронн прислонился затылком к ее коленям и, судя по всему, впал в оцепенение - не шевелился и, кажется, даже не дышал. Черные силуэты эльфа и дриады на фоне догорающего камина казались старинной фреской на стене древнего заброшенного храма. "Он не вернется в Бристоль, - подумал Стив. - Он останется с ней. И плевать ему, что крылья, что шерстью зарос. Потому что ей плевать. А станет не плевать - он придумает что-нибудь, избавится и от крыльев, и от шерсти, красавчиком станет, лишь бы она была довольна. И так было с самого начала. А мы все пенились, как дешевое пиво... Возмущались... Предал, бросил, променял... А он просто ее любит, и все. Вот как просто, оказывается. И поход - не поход, и дело - не дело, и друзья - не друзья, главное, что она смотрит, слушает, идет рядом... Пусть и не держит за руку, в глаза не заглядывает, но ведь всегда есть шанс... А ради него стоит жить. Ради него стоит лишить жизни. Ради него стоит умереть самому. Сдохнуть в темноте и смраде, только чтобы рядом..."

Стив закрыл усталые воспаленные глаза, и ему привиделся Вилка - подросший, окрепший. Вилка, застывший перед прыжком, Вилка, почти незаметный в желто-зеленом мельтешении листьев, охотящийся в осеннем лесу. Краем сознания Стив понимал, что это сон, что на самом деле не будет для совомедведя ни осеннего леса, ни веселой охоты, но детеныш был таким по-звериному красивым, таким живым, что Стив отмахнулся от этого горького знания, отмахнулся и забыл о нем. На поляну выскочила давешняя ласка, упругим мячиком заскакала вокруг бестии, вспугнула глухаря. Вилка незло рявкнул на малявку, потрусил через поляну... Из кустов вынырнула Иефа, обернулась, что-то сказала, обращаясь к тому, кто, видимо, шел за ней следом. Стив шагнул вперед, протянул руку и еще успел подумать, что одежда на пигалице странная, будто с чужого плеча, когда Иефа начала таять, и лес вокруг расплылся мутным желто-зеленым пятном, и последнее, что услышал дварф, был голос полуэльфки, назвавшей кого-то по имени.

Стив проснулся от того, что кто-то настойчиво тряс его за плечо. Открыв глаза, он обнаружил дриаду, с тревогой заглядывающую ему в лицо.

- Ну, вот, проснулся... - облегченно вздохнула Этна и перестала трясти. - А то мы уже волноваться начали.

- Почему? - недоуменно спросил Стив и сел, протирая заспанные глаза.