Закулисные тайны и другие истории… - [39]
Наша компания состояла в основном из русских ребят (евреи, украинцы, белорусы считались русскими). Однако рядом были такие же группировки узбеков (туда входили все люди из азиатских семей, казахи, киргизы, туркмены). Они были по-настоящему чужими, мы с ними дрались.
Особняком держались таджики, я уже с детства знал, что таджики – совсем других кровей, они персы, у них другой язык, они гораздо древнее, чем все остальные наши соседи. Кстати, и вели они себя по-другому, никогда не ввязывались в драки, не были агрессивными.
Дрались мы не сильно, до оружия никогда не доходило, в ход шли иногда палки или камни, но ни ножей, ни огнестрельного не было.
Самыми агрессивными были армяне, «тельманские армяне» (они собирались в парке Тельмана). Ходили легенды об их кровожадности, об их разборках и гигантских побоищах с реальными взрослыми, даже с курсантами из находящегося рядом военного училища, где оружие порой шло в ход совсем не игрушечное.
В дальнейшей жизни я очень часто пересекался с армянами, мои близкие друзья и партнеры были армяне, но легенды об их кровожадности не подтвердились…
Меня, кстати, ребята из «новомосковских» всегда держали в сторонке, чтобы не дай бог никто меня не повредил, не сломал палец или руку. К тому же я уже в то время был в очках, а когда я терял очки, толку от меня было мало.
Но все равно – все были чужие. Да и среди своих я был чужим.
Я стал постарше и в моей жизни появились новые чужие – женщины.
Они всегда были рядом – одноклассницы, пионервожатые, молоденькие учительницы. Я в них влюблялся, ими очаровывался, мечтал о них днем и ночью. Но это были мечты, грезы, фантазии. Еще был слишком мал, чтобы понимать, чего именно мне хочется и в чем привлекательность их чужеродности, в чем суть таинственного притяжения этих удивительных «других» существ.
Конечно, я знал от других мальчишек, которые якобы «всё прошли», всё видели, всё знали, я уже вовсю пользовался непечатными словами и видел несколько непечатных фотографий и картинок, и более-менее себе представлял. Но до практики дело пока не доходило. Мои попытки сблизиться с женщинами, как правило, старше меня, вызывали у них насмешки и подшучивания, типа «рано тебе, сынок, пойди пока наберись сил.»
Однако настал момент, когда и я стал представлять интерес для женщин, когда и они стали замечать меня как возможного партнера.
Первый раз это случилось в 16 лет. Совсем чужая, малознакомая женщина, намного старше, соблазнила меня. В самом буквальном смысле – зазвала к себе домой и стала учить меня делать то, что я не умел. Я оказался способным учеником и кое-как справился с задачей.
А потом – о, боже! Наступил перерыв почти 4 года. Как я их, чужих странных существ, ненавидел в этот период!
Та первая женщина куда-то исчезла, а новой не появлялось, и я ужасно мучился. Следующий раз это произошло, когда мне было 19, появилась, наконец, девушка, с которой я «встречался». Даже приводил её к себе домой, сначала украдкой, когда родителей не было дома, а потом и родители не возражали, чтобы она приходила при них.
Потом исчезла и она. Появились другие, они учили меня сложной науке «быть с женщиной», сложному комплексу не-писанных правил, кодексу чести, уставу любви.
Собственно, этому мужчина учится всю жизнь. Я уже около 43 лет живу со своей любимой женой Ирэной Гинзбург-Журбиной, и она до сих пор меня учит науке уступать, умению дарить, задумывать желания и, если надо, стоять на своем. В конечном счете, мужчина и женщина, живущие много лет вместе, становятся как бы одним существом. Нет, чужеродность не исчезает, не устраняется, разница остается, но возможность примириться, найти общее решение, найти компромисс становится реальностью. Мужчина и женщина становятся своими, хотя где-то в глубине они не забывают: мы – чужие. Мы другие. Именно поэтому мы вместе. Плюс и минус, Северный полюс и Южный, красное и черное.
А потом в нашей жизни появилась Америка. Сначала это были лишь сигналы, отголоски, зарницы…
Вообще-то Америка была со мной сколько я себя помню. Джаз, кино, мюзиклы, «Голос Америки», журнал «Америка» первая пепси-кола, жвачка, джинсы. В нашей среде (юных музыкантов) было три градации обозначения чего-то хорошего: Лом, Чума, Америка.
Лом – хорошо.
Чума – очень хорошо.
Америка – супер, прекрасно, отлично.
Америка казалась другой планетой, мы ее в глаза не видели, да и не мечтали увидеть, но всё, что было оттуда, было заведомо прекрасно.
В конце 80-х стали приезжать американцы, и мы с ними часто встречались. Они приходили к нам в гости, мы ходили на разные вечеринки. Американцы казались нам очень своими, мы не чувствовали никакой разницы между нами, они были веселы, улыбчивы, всегда готовы прийти на помощь.
В 1986 году мы поехали впервые в Америку и до 1990 года были там пять раз.
А в 1990 году мы всей семьей – я, Ирина и наш сын Лева, тогда ему было 11 лет, переехали в США, я получил контракт, и мы прожили в Америке 12 лет.
Мы поселились среди чужих. Всё оказалось не так просто. Они остались весёлыми и улыбчивыми.
Но гораздо реже.
Они были готовы прийти на помощь.
Но в гораздо меньшей степени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник статей, подготовленных на основе докладов на конференции «Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик» (2017), организованной журналом «Новое литературное обозрение» и Российской государственной библиотекой искусств, в которой приняли участие исследователи из Белоруссии, Германии, Италии, Польши, России, США, Украины, Эстонии. Статьи посвященных различным аспектам биографии и творчества Ф. В. Булгарина, а также рецепции его произведений публикой и исследователями разных стран.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.