Закулисье российской истории. Завещание Ельцина и другие смутные события нашей страны - [53]

Получается, пришли деньги — ушли обиды. Но вот у кого? У чиновничества или у простых людей?

Мнение по этому вопросу Бориса Резника:

Первое, что мы решили — а у многих дальневосточников корни в западных районах, и они годами, а некоторые десятилетиями не смогли летать туда, ведь 2000 долларов стоит билет в оба конца от Хабаровска до Москвы, — раз в два года оказывать людям помощь на пролет. И люди это оценили. У нас реально не осталось ни одного пенсионера-фронтовика без квартиры. Мы первые в стране решили этот вопрос.

Тем не менее недавно был самый острый всплеск протестных акций в Хабаровске, Владивостоке, Находке — по решению по повышению пошлин на импортные автомобили. В одной хабаровской газете было сказано, что чуть ли не 80 % семей на Дальнем Востоке кормятся этим бизнесом. Прямо или косвенно.

Мнение по этому вопросу Бориса Резника:

Рассказываю. В общем, это не проблема на самом деле. На самом деле в стране всего где-то 15 % машин в общем количестве — подержанные машины. Из них только 5 % это машины, которые эксплуатировались более пяти лет, которые вредны для экологии, и т. д. Хабаровск в этом плане не очень показателен, потому как машины идут через моря. И неправда, что во Владивостоке все занимаются только подержанными японскими машинами. Там есть предприятия, крупные заводы, учреждения и т. д. Просто надо делать поправку на кризис, надо понять, наверное, что надо поддержать этих бракоделов, которые называются отечественным автопромом. Подняли цены, создали преференции — это сущее безобразие. И на этом делают драматургию какие-то издания.

Будущее российской провинции — в руках как региональных властей и сообществ, так и федерального центра. Но главное — в руках самого российского народа.

Мнение по этому вопросу Ивана Вырыпаева:

Может быть, я банальную вещь скажу — нам необходимо набраться смелости и признать свои собственные недостатки. Но не просто недостатки, а цельный наш недостаток. Надо понять, что мы, русские, — не открытые, не добрые, пока что не духовные, а достаточно глупые. Это не плохо, у всех своих проблемы, но если мы так подумаем про себя чуть-чуть, мы поймем, что это действительно так. Гордыня и забор, которые мы воздвигаем вокруг себя, чуть-чуть опустятся. А пока же проблема той провинции, которая называется «Россия», потому что страна в целом является провинцией в мире, заключается в том, что мы закрыты. Мы закрыты и не можем посмотреть внутрь себя. Наверное, я имею право это говорить, потому что это я говорю сам про себя. Я не говорю, что я другой, но я это чувствую. И если вы меня спросите про провинциальный зажим, я вам скажу, что я его очень сильно ощущаю на Западе.

Россия постоянно находится в обороне, в системе сложнейшей обороны. Мы обороняемся, но на нас никто не нападает. Первый наш оборонительный рубеж находится на линии границы, а уже в Хабаровске — там глубокий тыл. Но вся эта оборонная энергия ни к чему хорошему не приводит, кроме зажима.

Гибель Византии: невыученные уроки

[25]

В свое время крах Византийской империи стал началом нового времени в истории человечества. Грузная, массивная, во многом больная цивилизация умерла, но отнюдь не забылась, и многие ее принципы и традиции были подхвачены другой — пока еще не империей, пока еще только объединявшейся и избавлявшейся от ордынского ига Русью. Москва была провозглашена Третьим Римом — со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Прошло много лет, и теперь весьма интересно, зная о причинах гибели великой Византии, посмотреть на сегодняшнюю Россию, чтобы попытаться понять, какие основные внешние и внутренние угрозы для нее имеют место? Может ли Россию постигнуть участь Византии?

Мнение по этому поводу Владислава Иноземцева, директора Центра исследований постиндустриального общества, главного редактора журнала «Свободная мысль»:

Византия прошла достаточно долгий путь развития, который вряд ли мог оказаться иным. То есть империя вступила в свою самостоятельную жизнь после гибели западной части империи, начав с гигантского перенапряжения сил: фактически через сто лет после падения Рима Византия предприняла то, что можно назвать «реконкистой», то есть попыткой воссоздать Римскую империю в ее прежних границах. Реальная жизнь Византии составила всего лишь 200–300 лет — до того момента, когда начались серьезные проблемы и на Востоке, и на Западе. На Западе эти проблемы порождались в первую очередь теми, кого мы считаем естественными союзниками Византии. На Востоке они порождались арабами. И уже в конце VIII века мы видели первые попытки захвата Константинополя арбами. Но еще раз подчеркну — Византия и Запад не были в противоречиях. Более того, в истории известен случай, когда Византия могла пойти по западному пути (это начало IX века — женитьба одного из императоров на дочери Карла Великого). Но не будем вдаваться в детали. Просто хочу подчеркнуть, что Византия была государством, которое находилось между Западом и Востоком, на пересечении всех силовых линий тогдашней геополитики, и безусловно, она не могла существовать долго, не прислоняясь ни к какому из этих вариантов, ни к одному из этих более сильных игроков.