Закрепленный участок - [11]

- Послушайте, молодой человек, нам совершенно не важно, являетесь ли вы де-факто Чичиковым. Важно то, что де-юре мы вас таковым признали. И поэтому, будьте любезны, не тяните время. Вы же замерзнете. Ну что, Чичиков, вы согласны?

- Согласен. - буркнул Илья.

- Господа, господа! Он согласен! Он признал себя Чичиковым! - вскричал адвокат. Толпа зашумела теперь уже вполне одобрительно. - Я предлагаю, чтобы не затягивать собрание и пощадить нервы нашего уважаемого кандидата, просто дать ему наши гражданские наказы, а потом взять с него торжественную клятву. Все мы теперь знаем истинную силу клятв, так что... Возражения есть? Нет? Прекрасно. Тогда прошу.

- Пусть могилы наши в порядке содержат! Даже могилы одиноких, тех, у кого никого на земле не осталось! - наказал призрак тучной женщины.

- Ввести смертную казнь за осквернение могил! Пусть сами в земле полежат и узнают, каково это, когда над твоей головой памятник разбивают, а кости твои перетряхивают в поисках ценных вещей... - если бы у него было тело, этот старый полковник наверняка вовсю брызгал бы сейчас слюной.

- И чтобы это, слышь, братан, - а это призрак молодого человека, хорошо одетого, с массивной призрачной золотой цепью на шее и дырой во лбу. - чтобы кладбища, типа, охранялись. А то шпана молодая стрелки забивает, разборки там... Не дело это. Я этой байды еще при жизни во как накушался. В натуре, надоело. Покойникам - покой! Ты меня понял?

- А еще, командир, сделай, чтобы выпивку с закуской на могилах не оставляли. Нам ни к чему. А бомжи уже в печенках сидят со своим говном, прости, Господи. - пролетарского вида привидение было задумчиво и печально.

- А еще...

- И вот чтобы...

- И чтоб непременно... - наказы сыпались со всех сторон. Когда поток иссяк, адвокат подвел итог:

- Вот, господин Чичиков, наши гражданские наказы. Клянетесь ли вы приложить все усилия, чтобы, находясь на ответственном посту депутата Государственной думы, обеспечить решение всех вышеизложенных проблем?

- Клянусь! - воскликнул Илья, ничего так не желающий, как поскорее убраться с этого запредельного собрания. Толпа возликовала.

- Так я опять спрашиваю вас, - вновь взял слово дирижер, - голосовать сегодня пойдем?

- ДА!!!!! - ответил ему хор привидений.

Утро уже было где-то неподалеку, когда Илья, замерзший и промокший окончательно, добрался, наконец, до ворот. Там его ждал все тот же сержант Перегончук.

- О, нашелся, журналюга! Эк тя... Башкой, что ль, шарахнулся? Эт ничего, эт бывает. Поехали скорее, капитан заждался. И коллега твой, мордограф. Вот кто профессионал! Пьяный вдрызг, но дело знает: пока всю шпану не заснял во всех видах, даже не закурил ни разу! Ну уж а потом сморило его...

Такова подлинная предыстория массовых паранормальных явлений, наблюдавшихся в день голосования на избирательных участках N-цатого округа.

УЖАС НА ТРОПЕ ВОЙНЫ

Холодным зимним утром Ужас выбрался из подвала, где ночевал на теплой трубе, и направился привычным маршрутом в свой - он давно привык считать его своим - подъезд. В этом подъезде жили сразу два великих человека. На первом этаже обитал сам Антон Павлович, дворник, очень могущественное существо. Царь и бог всего Закрепленного участка. Его боялись все. И пришлые коты, и собаки, и крысы, и даже дети. Великий Дворник всегда покровительствовал Ужасу, подкармливал, и даже пускал к себе в самые лютые холода, когда в подвале существовать становилось невыносимо. На втором этаже жил алкоголик Афоня, друг и, видимо, заместитель Антона Павловича. Добрейшей души человек, у которого даже в самую лихую годину можно было достать что-нибудь поесть. Питаться на помойке кот всю жизнь считал ниже собственного достоинства. Беспокоить Самого Ужас не решился, и потому сперва пошел к заместителю, к Афоне. Поднимаясь по лестнице, он брезгливо поморщился и даже подергал лапкой - мерзостно воняло кобелями. Опустившимися, не следящими за собой, гадкими, глупыми, отвратительными кобелями. Самое обидное, что великий Антон Павлович ничего не делал, чтобы как-то исправить ситуацию. Тут требуется пояснить, отчего это в подъезде постоянно присутствовал этот столь раздражающий Ужаса запах. На третьем этаже, прямо над Афоней, жил-был еще один алкоголик, некто Ферапонтыч. Только, если Афоня под благоприятным влиянием дворника еще сохранял в себе что-то человеческое, то Ферапонтыч, с которым дворник был в давней глубокой ссоре, мало того, что напрочь утратил связь с реальностью и бредил день-деньской, так еще по жизни был большой сволочью. Один раз он пнул Ужаса, причем довольно сильно. Задние лапы после этого два дня болели. Помимо прочих недостатков, у Ферапонтыча еще была собака Белка. Большая, старая и тупая. Полгода назад что-то разладилось в ее организме, и с тех пор она почти беспрерывно текла, к полному восторгу всех окрестных кобелей. А их было немало. Откуда берутся бродячие собаки? Этого Ужас не знал. Знал только, что та, что вскормила его, в свое время убежала от жестокого хозяина. И еще он твердо знал, что во времена его детства бродячие собаки были другими. Они были добрее, мудрее, спокойнее. Или это ему только казалось? Не важно. В общем, в подъезде теперь постоянно ошивалась орава Белкиных поклонников, они гадили где попало и вообще, вели себя по-хамски.