Закон сохранения любви - [7]

За углом оказалось летнее кафе со стойкой бара и белой пластиковой мебелью под клеенчатыми пестрыми грибками. Марина хотела возмутиться и тут же уйти, но радушный сын Кавказа упредил:

— Садись и звони куда хочишь, красавица. — Он достал из кармана своей темной кожаной куртки сотовый телефон.

— Я… я по такому не буду, — осторожно отодвинула Марина миниатюрную трубку. — Это, наверно, дорого?

— Обишаешь, красавица. Называй цифру… Кушать что-нибудь хочишь?

От еды Марина отказалась. Но вина — сухого красного грузинского «Саперави» — немного выпила: испробовала настоящего, ведь в Никольск под такой маркой наверняка привозили суррогат. Да и поддержала компанию доброму горцу, который услужил: она дозвонилась до Ленки; Сергея дома не оказалось, видать, с работы еще не пришел.

— Красиво здесь, — сказала Марина, глядя на море. Над морем плазма солнца под белесым дымком облаков уже стала малиновой. Тихо вечерело.

— Не-е, красавица. Здесь ищё ни красиво, — возразил Руслан и указал рукой на горы. — Красиво там. По канатной дороге. У водопада. Там озеро. Всё очинь лучше видно… Пойдем, красавица. Я тибе покажу. Ехать десят минут. Экскурсия. — Руслан поправил на голове свою шляпу, обретя что-то ковбойское: — Ни о чем ни беспокойся, пожалуста. Там настоящий пизаж, красавица.

Марина снисходительно улыбнулась на «пизаж», отпила немного вина из стакана, поймала взглядом кабину, ползущую по толстому тросу к верхней нагорной вышке. Хоть разок прокатиться по «канатке» — она давно загадывала…

На высоте, когда кабина канатной дороги, точно птица, плыла над склоном горы, над разверзнутой пропастью с отвесными скалами, у Марины радостно кружилась голова. Совсем не было страшно. Просто дух захватывала необычность: горы — в коврах вспыхнувшей по весне зелени, чаша моря, облитая золотом нисходящего солнца. И легкий сладкий хмель от грузинского вина.

Поблизости от вершинного колеса канатной трассы, в изысканном местечке, меж двух склонов на небольшом плато, примостился ресторан-шашлычная. С севера, там где начинались горные отроги, серебрился живой струящейся водой двухступенчатый водопад, который растворялся в небольшом озере с берегами в нагромождении каменных глыб. С юга — во всю ширь, во весь возможный простор, на весь размах рук и души — открывался окрыляющий вид на море.

Открытый ресторан был увешан декоративными рыболовными сетями. Для декора и диковинки служило и искусственное озерцо, в котором ходила форель. Озерцо подсвечивали фонари, и плавники у рыб казались розовыми, похожими на розовые воздушные воланы юбок… Но главная достопримечательность — смотровая площадка, вынесенная чуть вперед, над ущельем. Там в зрителе появлялась жажда полета: море притягивало, заманивало в синюю необъятность — и воды, и неба над водой.

— Здесь вкусный шашлык. Весь натуральный. Хороший шашлык только из хорошей баранины, — сказал Руслан, махнув рукой парню-шашлычнику, который стоял у мангала; оттуда щедро распространялся запах жареного мяса и каких-то пряностей.

— Мне только кусочек! Один кусочек! Слышишь! — предупредила Марина.

— Опять обишаешь, красавица, — развел руками Руслан. Девчонке официантке он негромко бросил: — Коньяку принеси.

— Коньяку? Ты с ума сошел! После вина? — запротестовала Марина.

— Э-э, красавица. Градус на повышение — это ни вредно. Я учился в пищевом институте в Краснодаре. Специалист. По двацать грамм — кровь лучше ходит, — рассмеялся Руслан.

Такого шашлыка Марина прежде не пробовала. Сочные куски баранины, обжаренные на открытом огне, прокопченные дымком, с кольцами лука и помидоров, деручая горло аджика, зелень: петрушка, укроп, кинза… Ко всему — тост Руслана: «За твою красоту, красавица!» — и дурманный своей крепостью и ароматом коньяк. Тепло и легко внутри!

В кармане куртки Руслана затирликал мобильный телефон. Руслан заговорил на каком-то своем, кавказском языке. Марина, дабы не подслушивать пусть и непонятного, но чужого разговора, поднялась из-за стола и вышла на смотровую площадку. Вновь, как несколько минут назад, когда впервые взглянула отсюда, ее опахнул и подхватил морской простор. За спиной у нее возвышались горы и слышался отдаленный бесконечный говор водопада. Впереди, в расстилающемся золоте заката, к берегу, будто к ней навстречу, двигалось судно. Разглядеть его поточнее было невозможно — далеко. Вероятно, прогулочный катамаран возвращался к причалу. Но Марина романтично примерила к себе желания гриновской мечтательницы Ассоли: будто в море — фрегат, над которым способны взметнуться алые паруса неизвестного Грея…

Сзади к Марине подошел Руслан, протянул ей бинокль.

— Здесь всё налажино, красавица, — ответил он на ее удивленный взгляд и рассмеялся: — Теперь ты, красавица, — капитан на корабле!

Марина стала искать в окуляры судно и в то же время почувствовала, что Руслан осторожно приобнял ее за талию.

Стемнело очень скоро. Канатная трасса закрылась. С экзотических шашлыков пришлось возвращаться по узкому серпантину. Когда на горной дороге нанятая Русланом машина виляла из стороны в сторону, а свет фар метался по придорожным скалам и кустам, Марине становилось дурно, ее мутило, не хватало воздуху.