Закон синархии - [95]

Только высоко организованное общество может мыслить идею, но всякая самая примитивная толпа может чувствовать ее и притом с такой непреложной очевидностью, что готова идти из-за нее на величайшие подвиги самоотверженности, как и на ужасающие злодеяния. Благодаря естественной наклонности скопищ к восприятиям чувства, соответствующие эгрегоры возникают с поражающей легкостью, но в то же время легко и нисходят на нет. Укажем на некоторые виды подобных эгрегоров. Всякий оратор, артист или полководец всегда ясно ощущает так называемое «настроение» соответствующей людской массы, — это и есть непосредственное ощущение ее эгрегора.

Под влиянием более сложных и многообразных причин и при большем масштабе их действия, возникает и более сложные эгрегоры. Так, сюда должны быть отнесены общественные настроения и влечения, политические партии и коалиции, стремление к так называемым «общественным идеалам», массовые психозы и т. д. Во всех этих случаях нетрудно усмотреть коренное различие эгрегоров чувства от ранее рассмотренных видов.

Физиологический эгрегор вполне определен и строго соответствует данной группе, он видоизменяется весьма постепенно и все время выражает ее действительное настоящее состояние.

Начиная со следующего вида, экономического, появляется элемент управляющего сознания и соответственно этому начинают входить условность и относительность.

В эгрегорах чувства это развитие достигает своей наивысшей степени, и та же самая группа за короткое время может изменить свой эгрегор на прямо противоположный.

Этим мы приходим к необходимости установить понятия о двух видах эгрегоров, реальном и мнимом, по отношению к данному случаю. Истинный реальный эгрегор чувства данной группы всегда определенен и эволюционирует лишь весьма постепенно. Его непосредственные проявления наблюдаются весьма редко, ибо это возможно лишь при общем высоком подъеме сознания всех индивидов группы. Такой подъем достигается или путем долгой эволюции, или под влиянием сильного внешнего воздействия, как, например, религиозного или великих потрясений. Во всех других случаях он проявляется чрез посредство временно существующих мнимых эгрегоров, окрашивая все их многообразие в общие тональности, свойственные уже осознанной индивидуальности данного общества. Для того, чтобы иметь возможность осознать эти тональности, надо уметь игнорировать детали отдельных проявлений двух обществ и сравнить их проявления в большом числе. Так, несмотря на все разнообразие массовых явлений, мы вполне можем сравнить, например, толпу французов с толпой англичан и т. д. Реальный эгрегор чувства общества обусловливает собой все специфические особенности его эмоциональной природы, одинаково проявляющиеся как в крупных массовых движениях, так и в характере каждого отдельного индивида.

Если категория чувства лежит на грани физиологической природы в мире человеческого сознания, то категория разума как такового по преимуществу принадлежит именно последнему. В силу этого и в эгрегорах разума значение собственных усилий индивидов несравненно более велико, чем в эгрегорах чувства. С другой стороны, по этой же самой причине для возникновения эгрегоров разума требуется со вершить и несравненно больше усилий. Здесь общество уже не может пользоваться одними только инстинктами подсознательной природы, а должно постепенно шаг за шагом подходить к разрешению поставленной задачи. Если в категории чувства люди объединяются в эгрегор, пассивно следуя импульсивным тяготениям, созданным теми или иными обстоятельствами, то в категории разума не только самое пассивное восприятие требует больших способностей, но и одного его недостаточно. Только тот индивид действительно становится членом эгрегора, который начинает принимать активное участие в его жизни, как внутренней, так и внешней.

Известная нам часть всемирной истории не знает таких эгрегоров разума, которые бы обнимали собой хотя бы значительную часть соответствующего общества. Причина этого заключается в том, что в каждом обществе только исчезающе малая его часть вообще причастна умственной жизни. Все остающееся большинство просто принимает выработанное меньшинством как нечто должное, а то и вовсе не подозревает о самом его существовании. Но сколь это не печально, столь же нелепо было бы требовать напряженной умственной деятельности от всех членов общества. Как в организме функция мышления сосредоточена главным образом в мозге, так в человеческом коллективном организме она всегда будет достоянием сравнительно незначительного количества индивидов.

Однако как для правильного функционирования жизненных отправлений необходимо, чтобы все клетки организма подчинялись велениям мозга, так и человеческое общество может сохранить свое органическое равновесие и гармонически развиваться лишь при тождестве центров разума и власти. Путь насильственного подчинения глубоко должен и всегда приводит к печальным результатам; как анатомия и физиология общества, так и соподчинение их частей должно быть всегда органическим. Это значит, что каждая дифференциальная клетка целого должна в себе самой обладать сознанием как общей необходимости соподчинения частей в целом, так и своего места в нем. Такое состояние общества есть истинная энтелехия всей его эволюции, и только в неустанном стремлении к ней может быть найдено разрешение столь тяжких политических вопросов. Классическим примером эгрегора разума является школа. Центром ее как в философии, так и в науке является или одна высокая синтетическая идея, или целая концепция таковых, устанавливающая некоторое специфическое мировоззрение. Все активные последователи и истолкователи образуют собой организм этого центра, его периферию. Наконец, все окружающее мыслящее общество составляет внешнюю среду. Если центральная идея ложна или концепция этих идей дисгармонична, то и весь соответствующий эгрегор становится мнимым, а в противном случае — реальным. Человек рождается вместе с обществом, только в его среде сознание отдельного индивида может раскрыть как воспринимающие, так и творчестве потенции и только в сопряженной работе с другими подобными оно может выполнить предстоящие пред ним задачи. В эгрегорах чувства взаимная сопряженность членов группы проявляется помимо их актуального сознания. Исходя из физиологических причин, эта сопряженность является постоянным императивом как по отношению проявлений общей социальной жизни, так и по отношению к деятельности сознания каждого индивида.