Закон притяжения - [55]

— Ты танцуешь?

— Немного. А ты? Я имею в виду что-нибудь, кроме горизонтального танго.

Иногда Киара удивляет меня. Я всегда поражаюсь, когда она начинает стебаться надо мной.

— Да. В Мексике мы с друзьями каждый выходной ходили в клубы. Мы танцевали, знакомились с девчонками, выпивали, принимали что-нибудь… весело было. Теперь я здесь, провожу Ночь Семейного Веселья с Вестфордами. Времена точно изменились.

— Нельзя принимать наркотики.

— Разве ты делаешь только то, что можно? Да ладно тебе, Киара, колись. Я не верю, что ты настолько невинная, какой пытаешься казаться для окружающих. Ты точно такая же, как и все мы. Может быть, ты не куришь, не пьешь и не принимаешь наркотики. Но у тебя есть другие грехи. У всех они есть. — Когда она не отвечает, я продолжаю. — Ну же, шокируй меня.

Она возвращается на диван.

— Шокировать?

— Да. Чтобы у меня перехватило дыхание.

Она садится на колени и наклоняется ко мне.

— Я думала о тебе, Карлос, — шепчет она мне на ухо. — Ночью, в постели. Я думала о том, как мы целовались, как наши языки скользили друг о друга, пока твои руки путались в моих волосах. Я думала о том, как касаюсь твоей обнаженной груди, и трогала себя…

— А вот и попкорн! — говорит Вестфорд, занося в комнату две огромные миски, до краев заполненные попкорном. — Киара, что ты делаешь?

Сцена, должно быть, со стороны выглядит особенно впечатляюще. Киара стоит на четвереньках и тянется в мою сторону, ее лицо в сантиметрах от моего. Я сглатываю и успеваю дофантазировать то, о чем она не успела сказать. Я смотрю ей в глаза, пытаясь понять, обманывает она меня или нет, но не могу. В ее взгляде пляшут огоньки, но я не знаю, страсть это или простое возбуждение от того, что она почти победила меня моим же оружием.

Я молчу и позволяю Киаре разобраться в сложившейся ситуации. Она отстраняется и усаживается на пятки.

— Ммм… я… ммм… ничего, в общем-то.

Вестфорд смотрит на меня, требуя объяснений.

— Поверьте, вам лучше не знать, — говорю я ему.

— Знать что? — спрашивает миссис Вестфорд, входя в комнату.

Пока она усаживается в свое кресло, профессор отдает мне одну из мисок с попкорном. Я начинаю жевать, чтобы избежать необходимости что-то говорить.

— Я не могу получить прямого ответа ни от одного из этих подростков, — жалуется Вестфорд.

Киара устраивается на противоположном конце дивана.

— Мам, пап, что бы вы сделали, если бы вошли и увидели, что мы с Карлосом целуемся?

36. Киара

МНЕ И ПРАВДА БЫЛО интересно, и я задала этот вопрос. Я не ожидала, что Карлос закашляется, подавившись попкорном.

— Ты в порядке? — спрашиваю я его, когда он продолжает кашлять.

Карлос смотрит на меня так, словно я самый безумный человек на планете.

— Зачем, черт возьми, ты спрашиваешь их об этом?

— Потому что хочу знать ответ.

Я замечаю, как мои родители пытаются телепатически договориться друг с другом, прежде чем ответить.

— Ну… — начинает мама.

— Твоя мама пытается сказать, — вмешивается папа, — что мы тоже однажды были подростками, поэтому понимаем, что эксперименты — естественная часть взросления.

— И вы оба понимаете, что нужно всегда уважать себя и свое тело, — добавляет мама. Я подозреваю, что она намеренно избегает прямого ответа.

— Да, мама.

Папа берет в руки пульт от телевизора.

— Ну теперь, когда мы все обсудили, какой фильм вы выбрали?

Я отвечаю немного смущенно.

— «Вестсайдская история».

Мы смотрим фильм, но время от времени Карлос фыркает так, словно находит некоторые кадры абсурдными. Под конец я плачу так сильно, что ему приходится тянуться к краю стола за платком для меня.

— Передай и мне платочек, пожалуйста, — просит мама, шмыгая носом. — Я плачу каждый раз, как смотрю этот фильм.

— Ненавижу концовку, — заявляю я на всю комнату, доставая диск из проигрывателя и заменяя его на другой.

Папа поворачивается к Карлосу.

— Что тут скажешь, мои девочки любят счастливые финалы.

Мама, чьи волосы собраны в хвостик, прямо как у девочки-подростка, смотрит на моего папу.

— Что не так со счастливыми финалами?

— Они не похожи на правду, — вставляет Карлос.

— На этой ноте… пойду-ка я спать. Я валюсь с ног, — говорит папа, потягиваясь и зевая, и поднимается из своего кресла. — Эти старые кости больше не в состоянии засиживаться допоздна. Увидимся утром.

— Я сейчас поднимусь, — кричит мама ему вслед.

Мы все решаем посмотреть еще один фильм. На этот раз это какой-то экшен, что должно чуть больше нравиться Карлосу. Через десять минут после начала мама зевает.

— Хоть я и моложе твоего отца, Киара, я тоже уже не могу долго засиживаться. Я иду спать. — Она встает, но, прежде чем уйти, ставит фильм на паузу и грозит нам пальцем. — Доверие и уважение, — говорит она и уходит, бросив Карлосу пульт.

— Твоя ма отлично знает, как убить настроение, — ворчит Карлос.

Мы продолжаем смотреть фильм. Я время от времени поглядываю на Карлоса и вижу, что ему нравится фильм, потому что его лицо расслаблено, а не напряжено, как обычно. В один момент он замечает, что я смотрю на него.

— Хочешь воды? — спрашивает он.

— Да.

Он исчезает в кухне и снова появляется через минуту, неся два больших стакана воды со льдом.

В комнате темно, если не считать легкого света, исходящего от телевизора. Его пальцы едва касаются моих, когда я беру у него стакан. Не знаю, почувствовал ли он это, но я не могу проигнорировать реакцию моего тела на это легкое прикосновение. Напоказ он дотрагивался до меня иначе… Он медлит, но потом наши взгляды встречаются. В комнате темно, здесь только мы, и я больше всего на свете хочу сказать ему, что мне хочется объятий, и плевать, что моя мама немного охладила обстановку.