Закон притяжения - [22]
Когда полиция вывела меня из школы в наручниках, я не переживал. Даже когда мой брат показался в участке с раздражением и разочарованием, написанными на его лице, мне было наплевать. Но то, как моя мать плакала в трубку, спрашивая, что стало с ее niñito[38], выбило меня из колеи. Еще она сказала, что мне нельзя возвращаться в Мексику.
«Здесь ты не в безопасности, — сказала она мне. — Auséntese, Карлос, не приезжай».
Я не удивился. Всю мою жизнь люди бросали меня или говорили, чтобы я держался от них подальше — mi papá, Алекс, Дестини, а теперь и mi’amá. Алекс лежал на своей кровати, прикрыв глаза рукой.
— Ты не едешь в Чикаго. Профессор Вестфорд с женой берут тебя пожить в их доме. Это уже решено.
Это также значит, что мне придется жить в одном доме с Киарой. Не самое лучшее решение по многим причинам.
— У меня есть право голоса в этом вопросе?
— Нет.
— Vete a la mierda![39]
— Ты сам виноват в том, что оказался в дерьме, — говорит мой брат.
— Я же сказал тебе, что это были не мои наркотики.
Он присел.
— Карлос, с тех пор как ты приехал, ты только и делал, что твердил о наркотиках. Они нашли в твоем шкафчике травку и убойную дозу оксиконтина. Даже если они не твои, ты сам сделал себя козлом отпущения.
— Все это такая хрень.
Когда полчаса спустя я выхожу из душа, то вижу, что пришла Бриттани. Она сидит за столом, одетая в розовый велюровый спортивный костюм, плотно облегающий ее формы. Клянусь, ей бы стоило уже просто сюда переехать… все равно она постоянно здесь ошивается.
Я подхожу к своей постели, внезапно отчаянно жалея, что это квартира-студия. Я — разозленный парень, жаждущий мести. Я не успокоюсь, пока не узнаю, кто засунул эти наркотики в мой шкафчик. Кто бы это ни был, он заплатит.
— Надеюсь, тебя не отчислят, — грустным голосом говорит Бриттани. — Но я знаю, что Алекс и профессор Вестфорд сделают все, что в их силах, чтобы помочь.
— А тебе-то чего расстраиваться? — говорю я ей. — Теперь, когда меня здесь не будет, ты можешь проводить здесь сколько угодно времени. Повезло тебе, да?
— Карлос, retroceda[40], — одергивает меня Алекс.
Почему вдруг я должен отстать? Это правда.
— Веришь ты в это или нет, Карлос, но я хочу, чтобы ты был здесь счастлив. — Бриттани толкает в мою сторону новенький мобильник. — Вот, возьми.
— Для чего? Чтобы вы с Алексом могли постоянно меня контролировать?
Она качает головой.
— Нет. Я просто подумала, что тебе не помешает телефон. Если будет нужно, ты всегда сможешь с нами связаться.
Я беру в руку телефон.
— Кто за него платит?
— А это важно? — спрашивает она.
Моя семья определенно не может себе такое позволить. Я отворачиваюсь от Бриттани и телефона.
— Забери его, — говорю я ей. — Мне не нужны твои деньги.
Пару часов спустя мы втроем садимся в «бэху» Бриттани. Я должен был предугадать, что девушка Алекса захочется поучаствовать в деле по сбагриванию меня в дом профессора, вероятно, чтобы убедиться, что я действительно исчезну из их жизни.
Алекс выруливает на одну из извивающихся дорог, ведущих к горам. Когда я выглядываю в окно и вижу большие дома, выстроившиеся по обеим сторонам улицы, становится ясно, что мы попали в богатый район города. На воротах бедных людей не висит знаков «НЕТ ПРОХОДА», «ЧАСТНЫЙ ВЪЕЗД», «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ», «ВЕДЕТСЯ ВИДЕОНАБЛЮДЕНИЕ». Я-то точно знаю, ведь я был бедным всю свою жизнь. Единственным человеком, у которого я видел подобный знак, был мой друг Педро, который украл его как раз-таки с ворот какого-то богатея.
Мы подъезжаем по мощенной брусчаткой дорожке к двухэтажному дому, встроенному прямо в склон горы. Я приподнимаюсь на сиденье и оглядываюсь. Я никогда прежде не жил в месте, где нельзя было бы, высунувшись из своего окна, дотянуться рукой до соседского. Вы, должно быть, думаете, что меня радует возможность пожить в богатом доме, но нет, это лишь напоминает мне о том, что я изгой. Я не идиот, знаю, что, стоит мне покинуть это место, я буду так же беден, как и был всегда, или окажусь за решеткой. Этот дом — всего лишь самообман, и я жду не дождусь, когда смогу убраться отсюда.
Как только мы припарковались, из дома вышел сам Вестфорд. Он высокий, с седеющими волосами и кучей морщинок вокруг глаз, словно слишком много улыбался всю свою жизнь, а его кожа оказалась этим не очень довольна. Прежде чем я успеваю выйти из машины, на пороге появляются еще трое. Это похоже на чертов парад белых людей, где каждый новый человек белее предыдущего. Когда я вижу знакомое лицо Киары, меня одновременно накрывают и облегчение, и раздражение. В один и тот же день я взломал ее шкафчик, был закован в наручники и брошен за решетку. Моя веселая жизнь в считаные часы обернулась полнейшим провалом.
Русые волосы Киары собраны в хвост, на ней простые джинсовые шорты и мешковатая футболка рвотно-зеленого цвета. Она определенно не прихорашивалась к моему прибытию. На ее руках и щеке даже виднеются какие-то грязные следы. Рядом с Киарой — ее младший брат. Он, должно быть, вышел у них по ошибке или по запоздалому желанию завести еще одного ребенка, потому что выглядит он так, словно до сих пор ходит в детский сад. И этот ребенок чумаз донельзя. Весь его подбородок перепачкан остатками шоколада.
