Закон о детях - [2]

Шрифт
Интервал

Он вернулся к ней со своим стаканом. Белого вина не предложил, как обычно делал в это время.

– Чего ты хочешь, Джек?

– Я хочу завести роман.

– Ты хочешь развода?

– Нет. Хочу, чтобы все оставалось по-прежнему. Без обмана.

– Не понимаю.

– Понимаешь. Не ты ли однажды сказала, что в долгом браке пары приходят к отношениям брата и сестры? Мы пришли, Фиона. Я стал тебе братом. Это уютно и мило, и я люблю тебя, но, прежде чем умру, хочу большого страстного романа.

Она охнула от изумления, а он, услышав в этом насмешку, грубо сказал:

– Восторг, когда почти теряешь сознание от остроты происходящего? Помнишь, как это бывает? Хочу испытать напоследок, даже если ты не хочешь. Или, может быть, хочешь.

Она смотрела на него, не веря своим ушам.

– Вот так.

Тут к ней вернулся голос, и она сказала ему, какой он идиот. У нее были твердые представления о приличиях. И оттого, что он никогда ей не изменял, насколько она знала, его предложение прозвучало еще возмутительнее. А если изменял когда-то, то изумительно ловко. Она уже знала имя женщины. Мелани. Похоже на название смертельного рака кожи. Она понимала, что ее может раздавить этот его роман с двадцативосьмилетней девицей-статистиком.

– Если ты это сделаешь, между нами все кончено. Все очень просто.

– Это угроза?

– Торжественное обещание.

Но она уже взяла себя в руки. И в самом деле просто. Свободный брак следовало предлагать до свадьбы, а не тридцать пять лет спустя. Рискнуть всем, что у них было, ради краткого чувственного увлечения! Когда она пыталась вообразить нечто подобное для себя – «последний взбрык», а у нее первый, – мысли приходили только о раздрае, тайных свиданиях, разочаровании, телефонных звонках не вовремя. Липкие занятия с новым, непривычным партнером в постели, новоизобретенные нежности – все фальшь. А в конце – необходимость развязаться и тяжкий труд быть искренней и откровенной. Все уже будет не то после возвращения. Нет, она предпочитает несовершенное существование – то, что сейчас.

Но в шезлонге ей открылся подлинный размер обиды – его готовность уплатить за удовольствие ее страданием. Жестоко. Ей случалось видеть, как он идет напролом, не учитывая других, чаще – с благой целью. А это было что-то новое. Что изменилось? Наливая себе виски, он стоял с прямой спиной, расставив ноги; пальцы свободной руки шевелились в такт мелодии, звучавшей у него в голове, – может быть, песни, слышанной вдвоем, но вдвоем не с ней. Причиняет ей боль, и его это не волнует – вот что новое. Он всегда был добрым, верным и добрым, а доброта, как подтверждалось ежедневно в Отделении по делам семьи, была существенным человеческим качеством. Фиона обладала правом отобрать ребенка у недоброго родителя – и иногда отбирала. Но себя отнять от недоброго мужа? Когда она слаба и несчастна? Где судья, ее заступник?

Ей не нравилась в людях жалость к себе, и она себе этого не позволит. Она в третий раз налила себе виски. Налила символически, добавила воды побольше и опять легла. Да, такой разговор стоило бы записать. Важно запомнить его, точно оценить размер обиды. Когда она пригрозила разводом, если он настоит на своем, он только повторил свои слова – что он ее любит, всегда будет любить, что нет другой жизни, кроме этой, что его неудовлетворенные сексуальные потребности делают его несчастным, и теперь это последний шанс для него, он хочет им воспользоваться, не скрывая от нее, и, надеется, с ее согласия. Он с ней откровенен. Он мог бы сделать это «за ее спиной». За ее худой, непреклонной спиной.

– О, это порядочно с твоей стороны, Джек, – тихо сказала она.

– Ну в самом деле… – он не закончил.

Она подумала, что сейчас он скажет: у нас уже началось, – и не в силах была бы это услышать. Да и нужды в этом не было. Все было ясно. Хорошенькая женщина-статистик рассчитывает на то, что вряд ли муж вернется к озлобленной жене. Фиона мысленно видела все это: солнечное утро, незнакомая ванная комната, Джек, еще довольно мускулистый, нетерпеливо, как бывало, стягивает через голову полотняную рубашку, бросает в направлении корзины с грязным бельем, и рубашка, зацепившись только рукавом, сползает на пол. Конец. Это произойдет – с ее согласия или без.

– Ответ: нет. – Она произнесла это с повышением голоса, как строгая учительница. И добавила: – Какого еще ответа ты ожидал?

Она ощущала бессилие и хотела закончить разговор. К завтрашнему утру надо было отредактировать постановление суда для публикации в «Фэмили лоу рипортс». Решение о судьбе двух еврейских школьниц она уже вынесла в суде, но текст надо было пригладить, отдав должное благочестию семьи, чтобы не было повода для апелляции. Летний дождь стучал в окна; издали, из-за Грейз-инн-сквер, доносилось шипение шин по мокрому асфальту. Он уйдет от нее, а мир будет жить, как жил.

Лицо у него было жестким, он пожал плечами и пошел из комнаты. Она смотрела на его спину все с тем же холодным ужасом. Она бы окликнула его, но боялась, что он не обернется. И что она могла сказать? Обними меня, поцелуй, и будь по-твоему. Она услышала его шаги в коридоре, громко закрылась дверь их спальни, и в квартире повисла тишина; тишина, только дождь, не прекращавшийся месяц.


Еще от автора Иэн Макьюэн
Искупление

Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.


На берегу

Иэн Макьюэн — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам». Его последняя книга «На берегу» также вошла в Букеровский шорт-лист.Это, по выражению критика, «пронзительная, при всей своей камерности, история об упущенных возможностях в эпоху до сексуальной революции». Основные события происходят между Эдуардом Мэйхью и Флоренс Понтинг в их первую брачную ночь, и объединяет молодоженов разве что одинаковая неискушенность, оба вспоминают свою прошлую жизнь и боятся будущего.


Амстердам

Иэн Макьюэн — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом). Его «Амстердам» получил Букеровскую премию. Русский перевод романа стал интеллектуальным бестселлером, а работа Виктора Голышева была отмечена российской премией «Малый Букер», в первый и единственный раз присужденной именно за перевод. Двое друзей — преуспевающий главный редактор популярной ежедневной газеты и знаменитый композитор, работающий над «Симфонией тысячелетия», — заключают соглашение об эвтаназии: если один из них впадет в состояние беспамятства и перестанет себя контролировать, то другой обязуется его убить…


В скорлупе

«В скорлупе» — история о предательстве и убийстве, мастерски рассказанная одним из самых известных в мире писателей. Труди предала своего мужа Джона — променяла утонченного интеллектуала-поэта на его приземленного брата Клода. Но супружеская измена — не самый ужасный ее поступок. Вместе с Клодом Труди собирается отравить мужа. Вам это ничего не напоминает? Труди — Гертруда, Клод — Клавдий… Ну конечно, Макьюэн написал роман, в первую очередь вызывающий аллюзии на «Гамлета». Но современный классик британской литературы пошел дальше своего великого предшественника. Рассказчик — нерожденный ребенок Джона и Труди, эмбрион девяти месяцев от зачатия.


Невыносимая любовь

«Невыносимая любовь» – это история одержимости, руководство для выживания людей, в уютную жизнь которых вторглась опасная, ирреальная мания. Став свидетелем, а в некотором смысле и соучастником несчастного случая при запуске воздушного шара, герой романа пытается совладать с чужой любовью – безответной, безосновательной и беспредельной. Как удержать под контролем остатки собственного рассудка, если в схватке за твою душу сошлись темные демоны безумия и тяга к недостижимому божеству?Иэн Макьюэн – один из «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».


Цементный сад

Иэн Макьюэн — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), получивший Букера за роман «Амстердам». «Цементный сад» — его дебютная книга, своего рода переходное звено от «Повелителя мух» Уильяма Голдинга к «Стране приливов» Митча Каллина. Здесь по-американски кинематографично Макьюэн предлагает свою версию того, что может случиться с детьми, если их оставить одних без присмотра. Навсегда. Думаете, что детство — самый безоблачный период жизни? Прочтите эту книгу.


Рекомендуем почитать
Война маленького человека

Эта книга – не повесть о войне, не анализ ее причин и следствий. Здесь вы не найдете четкой хроники событий. Это повествование не претендует на объективность оценок. Это очень экзистенциальная история, история маленького человека, попавшего в водоворот сложных и страшных событий, которые происходят в Украине и именуются в официальных документах как АТО (антитеррористическая операция). А для простых жителей все происходящее называется более понятным словом – война.Это не столько история о войне, хотя она и является одним из главных героев повествования.


Северные были (сборник)

О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.


День рождения Омара Хайяма

Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.


Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дзен в искусстве написания книг

«Каждое утро я вскакиваю с постели и наступаю на мину. Эта мина — я сам», — пишет Рэй Брэдбери, и это, пожалуй, и есть квинтэссенция книги. Великий Брэдбери, чьи книги стали классикой при жизни автора, пытается разобраться в себе, в природе писательского творчества. Как рождается сюжет? Как появляется замысел? И вообще — в какой момент человек понимает, что писать книги — и есть его предназначение?Но это отнюдь не скучные и пафосные заметки мэтра. У Брэдбери замечательное чувство юмора, он смотрит на мир глазами не только всепонимающего, умудренного опытом, но и ироничного человека.


Лето, прощай

Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.


Художник зыбкого мира

Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.


Коллекционер

«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.