Заколдованное нагорье - [5]
— Большевичкам подарок все же хочешь преподнести?!
Когда же вечером снова вернулись они назад, проводник виноват остался. Унтер взъярился:
— Колдуешь, чалдонья морда!
Перекреститься пришлось Авдею, чтоб тут же не стукнули.
А наутро поручик вышел далеко вперед отряда, чтоб винтовки якобы стрелку не отклоняли. Побрел отряд к Небожихе, а к вечеру на собственные следы вырвался. Зароптали солдаты, но унтер гаркнул — смолкли. По приказу поручика бросились вперерез следам и шли в темноте, пока кони не попадали. Еле костры распалили. Поручик кончики усов отгрыз, борода унтера в сосульки превратилась, у солдат лица, точно глиняные. А вокруг деревья скрипят и снег веется: быть бурану!
Когда свалились у костров, притворился Авдей спящим и подслушал разговор поручика с унтером. Бородач советовал пристукнуть проводника, пока он совсем не закрутил отряд. В ответ поручик пообещал: «Выйдем к Острожску, к стенке поставим».
Захрапел Авдей, чтобы приглушить перестук зубов. А когда задремали дозоры, заполз охотник за дерево, там за другое, за третье... Встал на ноги и бежать. Кругом тайга притаилась, снег вихрится, а у Авдея сердце от радости гремит: следы к утру заметет. Пустился по тайге не помня куда: самого уж запутал поручик. И вдруг увидел совсем рядом Небожиху. Острая верхушка гольца высвечивалась луной. Отряд у подножья расположился, и никто не ведал этого: ну, чистое ли тут было дело?!
Побежал Авдей по метели, прямо от гольца спиной да и наскочил на отряд к утру: видно, Хозяин опять вытолкал от своей любимой Небожихи.
— А-а! — заревел унтер. — Вот он, дезертир!
Выхватил шашку из ножен, а по ней алый сполох зари, как кровь. Взмахнул унтер шашкой, а поручик ему:
— Стой, Силыч, успеется!
— Ладно, идем, чалдонья морда!
А проводник застыл пень-пнем и рукой лишь смог шевельнуть, показать на косматое чудище в кустах.
— Хозяин!
Медвежий рык раздался в ответ, снег полетел на людей с ближних сосен, и солдаты бросились в разные стороны. Авдей тоже рванулся куда глаза глядят. Бежал, пока хватило сил. Потом упал в снег и пополз. Свалился в Кавергу, по льду вроде легче стало. А главное — направление верное теперь взял: вниз по речке, до ходовой тропы.
Трое суток до знакомой тропы выползал. А по ней еще идти надо было два дня. Руки в собачьих рукавицах-мохнашках и то чернеть стали. В глазах пятна прыгучие запестрели. Прикорнуть потянуло через каждую подтяжку. С жизнью стал мысленно прощаться Авдей, с деревенькой своей, с родными, сыном Гордейкой, да тут собаки на него выскочили. Узнал Авдей соседского Султана и сознания лишился.
Очнулся, когда сам сосед Иннокентий Колокольцев уж над ним склонился. Костер рядом разжег, чай вскипятил, мясца поджарил. И понял в этот миг Авдей, что планида у него все же счастливая. Расплакался он перед соседом и все тут рассказал, какая беда с ним приключилась.
— Ничо, сосед, теперь будем живы, — утешал его спаситель. — Попей-ка вот чайку с чагой.
Напоил, накормил он Авдея, уложил на спаренные камусы-лыжи и повез в деревню...
Поплавок дернулся и косо пошел в глубину. Ипат выдернул удилище из песка и движением кисти подсек рыбу. В воздухе взыграл крупный елец и шмякнулся на песок. Валик поймал рыбешку, сунул в ведро.
Ипат закинул удочку снова, почесал в бороденке, продолжал:
— Гордею и мне Авдей путь отряда прочертил, хоть чуток и тронулся умом. — Снова прутик врезался в разрисованный песок, и еще одна кривая линия легла между Ангарой и остроглавым гольцом Небожиха. — Чтобы выйти на следы обоза, заказывал Авдей, идите распадками, по Сохатиному да по Каверге, на плоскотину ни в коем разе не выходите, затесы оставляйте, молитву творите, не то Хозяин по кругу пустит...
— Так прямо и сказал? — поторапливал Валик, набрасывая дедов план в записную книжку. — И вы пошли все-таки!
— Гордею так и так деляна доставалась по наследству. Да с первого же захода вернулся сосед с обычной добычей... Охотиться, говорит, дальше перемещаюсь. А так — ни отряда, ни казны. Забудь про это...
— Зачем же забывать, — сказал Валик, упирая карандаш в переносицу. — Отряд-то не вышел в Острожск: отец архивы поднимал.
— И я рад бы забыть, да до сих пор не могу отвести от себя глаза Авдея. — Ипат вздохнул. — Эх, здоровье бы... Тружусь над ноженьками-то, бьюсь каждый день, гну их всяко разно, а встать не могу, ровно заколдованы.
— А если бы ты поднялся, деда, — Валик склонился над планом, — сходил бы туда?
— Как не сходить. — Взгляд Ипата оторвался от поплавка и устремился к сине-зеленым волнам тайги, которая теснила Ангару со всех сторон. — Очень мне интересно, какая планида вышла поручику и отряду. Вот насмелюсь как-нибудь да сострою себе костыли-самоходы, живо соберусь в тайгу... Могет, валяются до сих пор ящики те да косточки округ Небожихи на плоскотине. Авдей помирал, просил еще поискать. Да мне все не выходило по времени, потом — война, меня подкосила беда. А Гордей до сих пор на своем стоит.
— В таком разе мой дедушка слепой, что ли? — Устя аж подскочила от обиды, глаза вспыхнули по-кошачьи зелено. — Почему вы не верите ему?
— Кто ж так говорит, девонька? Гордей, он хозяйственный мужик, занятый, добытчик завзятый. Раз поискал и скатился в Кавергу соболевать, времени ему жалко на такие розыски. А в Верхней Тайге разом не отделаешься.
![Синее море, белый пароход](/storage/book-covers/dc/dc04d54270678152f71d7680f477146c7c1a2512.jpg)
Повесть о дружбе русских и японских детей, встретившихся вскоре после Великой Отечественной войны на Южном Сахалине.Лейтмотив произведения – сближение двух народов в трудное послевоенное время, которое писатель показал на уровне житейских взаимоотношений японской семьи и русских переселенцев.
![Открытие](/storage/book-covers/28/289cf05601dd1f691143ff5bf6c4e7a7cd889750.jpg)
Геннадий Машкин — коренной сибиряк. Прежде чем стать профессиональным писателем, он в качестве инженера-геолога исходил не одну сотню километров по Восточной Сибири в поисках золотоносных жил. В романе рассказывается о нелегких судьбах людей, посвятивших свою жизнь открытию и разработке коренного золота. В тяжелом и будничном труде инженеров-геологов, рабочих геологических партий, старателей автор стремится показать романтику и самоотверженность людей этой редкой профессии.В книгу включены также несколько рассказов, близких роману по теме.
![Вечная мерзлота](/storage/book-covers/30/305be4e009fecf9d1ebf506eef84accbf1ee8fd2.jpg)
От составителя…Стремление представить избранные рассказы, написанные на сибирском материале русскими советскими прозаиками за последние десять-пятнадцать лет, и породило замысел этой книги, призванной не только пропагандировать произведения малой формы 60-70-х годов, но и вообще рассказ во всем его внутрижанровом богатстве.Сборник формировался таким образом, чтобы персонажи рассказов образовали своего рода «групповой портрет» нашего современника-сибиряка, человека труда во всем многообразии проявлений его личности…
![Половодье](/storage/book-covers/bb/bb5ae31c51bb20deae03dc3fdb8e703e66dde3e6.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Мятежный корабль](/storage/book-covers/8d/8dc861a3871a6d36bbc431a7c1d59aedaa293268.jpg)
Ещё одна версия мятежа на английском корабле, приведшая к образованию колонии на реально существующем острове Питкерн в Тихом океане. В целом история не выдумана, основана на реальных фактах — противостоянии капитана Уильяма Блая и его старпома Флетчера Кристиана.nostromo 2015 В тексте сохранена орфография оригинала. — Примечание оцифровщика.
![Пятнадцать лет скитаний по земному шару](/storage/book-covers/15/15bb556ecb4acc72fc3db8b09a200300ae575a67.jpg)
В. Н. Наседкин в 1907 году бежал из сибирской ссылки, к которой был приговорен царским судом за участие в революционном движении, и эмигрировал в Японию. Так начались пятнадцатилетние скитания молодого харьковчанина через моря и океаны, в странах четырех континентов — Азии, Австралии, Южной Америки и Европы, по дорогам и тропам которых он прошел тысячи километров. Правдиво, с подкупающей искренностью, автор рассказывает о нужде и бездомном существовании, гнавших его с места на место в поисках работы. В этой книге читатель познакомится с воспоминаниями В. Н. Наседкина о природе посещенных им стран, особенностях труда и быта разных народов, о простых людях, тепло относившихся к обездоленному русскому человеку, о пережитых им многочисленных приключениях.
![С четырех сторон горизонта](/storage/book-covers/35/356c3f6dfa8f2516ab5c26b994bf388733b100bd.jpg)
Эта книга — рассказ о путешествиях в неведомое от древнейших времен до наших дней, от легендарных странствий «Арго» до плаваний «Персея» и «Витязя». На многих примерах автор рисует все усложняющийся путь познания неизвестных земель, овеянный высокой романтикой открытий Книга рассказывает о выходе человека за пределы его извечного жилища в глубь морских пучин, земных недр и в безмерные дали Космоса.
![В черном списке](/storage/book-covers/0b/0be08082547cedffc2511f710bdeae2c83ed24e2.jpg)
В 1959 г. автор книги — шведский журналист, стипендиат Клуба Ротари, организации, существующей в ряде буржуазных государств и имеющей официально просветительские цели, совершил поездку по Южной Африке. Сначала он посетил Южную Родезию, впечатлениями о которой поделился в книге «Запретная зона». Властям Федерации Родезии и Ньясаленда не понравились взгляды Пера Вестберга, и он был выдворен из страны. Вестберг направился в ЮАС (ныне ЮАР), куда он проник, по его собственным словам, только по недосмотру полицейских и иммиграционных властей. Настоящая книга явилась результатом поездки Вестберга по ЮАР.
![В стране у Карибского моря](/storage/book-covers/07/07a969421692d1b2fd9d4665f96467784a23d220.jpg)
Автор этой книги совершил путешествие в центральноамериканские страны, что цепочкой тянутся по перешейку, связывающему два огромных материка. Особенно много он странствовал по Москитии — малоисследованному району Гондураса на побережье Карибского моря. С местными проводниками он преодолевал горные хребты и бурные полноводные реки, бродил по тропическим лесам и болотам, охотился на гигантских ящериц, знакомился с жизнью очень своеобразного индейского племени пайя. Живое описание этого путешествия с интересом и пользой прочтет каждый.
![Остров, куда не вернулся мир](/storage/book-covers/a0/a03518548b5613778d497d5c72c341a763afa563.jpg)
Книга представляет собой серию очерков, в которых рассказывается о национальных особенностях рюкюсцев — жителей островов Рюкю, их традициях, обычаях и верованиях. Читатель узнает об истории и хозяйстве этой японской префектуры, о ее древней самобытной культуре, а также о политической жизни островов, об упорной борьбе населения за ликвидацию американских баз и полигонов, за мир и демократию.