Заклятое место - [119]

– Сколько вам раз повторять, что я юрисконсульт, а не адвокат, – с раздражением упрекнул он, зная, что она не является акционером и поэтому не сможет повлиять на результаты голосования.

–А мне без разницы. Так кого ж теперь назначать на место убиенных? – и, не дождавшись ответа, призналась. – Я на это заклятое место ни за что бы не согласилась. Жуть, за три месяца три трупа. Не фирма, а похоронное бюро, морг…

– Типун вам на язык. Покайтесь и перекреститесь.

–Прости Господи, что скажешь, – Маковей осенила себя крестом. – Пал Иваныч, теперь ваша очередь подошла. Вы же человек бывалый, не мне нас уму-разуму учить, но в первую очередь наймите себе надежную охрану, чтобы снова не пришлось нам справлять панихиду. Не забудьте о моем наставлении и не скупитесь, когда займете высокий пост, иначе офис превратиться в свалку

– Кого изберут, тому и карты в руки, – сухо отозвался Лещук.

– Коль станешь президентом, а дело идет к тому, то не забудь, кто после вас пепельницы и плевательницы выносит, жвачку от паркета и плитки отдирает, подметает, протирает, чтобы ни соринки, ни пылинки. Вредная, заразная работа, но никто не ценит. Если перестану прибирать, то в мусоре и хламе утонете, – пригрозила Маковей и пожаловалась. – Пенсия у меня вшивая. Всю жизнь в разных конторах проработала. После бюрократов, почитай, горшки выносила, комфорт создавала, а пенсии нормальной не заслужила. С голоду не охота помирать, прояви милосердие и тебе на том свете зачтется.

–Не каркай, старая, я умирать не собираюсь.

– Так ведь стреляют в наших президентов?

– Меня голыми руками не возьмешь. Всем нынче тяжело живется, Савельевна, и денег вечно не хватает, – с тоской произнес Лещук.

– Пал Иваныч, сколько еще нам терпеть этот ужас? Так поодиночке всех перестреляют и меня не пощадят, – простонала Маковей.

– С чего вы взяли, Савельевна?

– А с того, что я раньше всех сотрудников, когда они еще дрыхнут в постелях, прихожу в офис. Мету и скребу, а вокруг ни одной живой души. Страшно, аж ноги подкашиваются.

– Савельевна, вы же могучая женщина, – усмехнулся Лещук. – От одного вида преступник сбежит. На худой конец окатите его холодной водой, отобьетесь шваброй и вениками.

– Мне не до шуток, – обиделась Бронислава и упрекнула. – Вы же смелый человек, а не слюнтяй. Майором в милиции служили. Возьмите у своих бывших товарищей автомат или пулемет, устройте засаду и покосите их проклятых, чтобы отвязались от нашей фирмы.

– Кого покосить?

– Убийц. У моего мужа Степана есть ружье, он охотно поможет.

– Эх, Броня, у нас в стране самосуд запрещен, – сообщил юрисконсульт. – Повяжут и загремим мы с твоим Степаном под фанфары на нары. Да и тебя накажут, как соучастницу. Это дело опасное и глупое. К тому же, не я здесь командую парадом. Обращайся к Бабей, она исполняет обязанности президента, а я мелкий клерк.

Она тяжелой поступью командора направилась по лестнице вниз.

– Наташа-а! – на пороге приемной неожиданно появился юрисконсульт. Кивнул следователю и обратился к секретарю-референту.– Ты, вы меня искали? Мне баба Броня сообщила, что в мужском туалете какую-то непонятную деталь нашла. Потребовались мой опыт, знание оружейного дела, консультация.

– Павел Иванович, так вы же должны быть в суде? У вас гора неотложных дел?– удивилась Ласка.

– Заседание перенесено на следующую неделю.

– Вас не было, о находке я сообщила следователю,– пояснила Наташа, виновато улыбнувшись, ибо осознавала, что нарушила служебную инструкцию, обязывающую в первую очередь обо всем ставить в известность руководство, а уж с их позволения другие организации и заинтересованных лиц. Инициатива, самодеятельность наказуемы.

– Мы уже разобрались, Павел Иванович, – сухо произнес Зуд.

– Что-нибудь интересное, Валерий Янович? – небрежно равнодушным голосом промолвил Лещук.

– Ничего особенного, пустяк, гильза от патрона пистолета Макарова,– ответил он.– Наверное, кто-то из ваших охранников, справлял нужду и обронил. Ложная тревога.

– А я уж было обрадовался, когда мне сказали, подумал, не вещдок ли по делу об убийстве Рэма Анисимовича? Кстати, как оно продвигается? Сотрудники каждый день интересуются, достают меня вопросами, а я им в ответ одно и тоже, как дятел, мол, следственная тайна, ведется отработка версий. А как на самом то деле, просветите? Есть ли перспективы? Может и мой опыт будет полезен, как-никак, а одиннадцать лет следствию отданы, да восемь угрозыску?

– Вашими молитвами, Павел Иванович,– нехотя отозвался Зуд, заметив любопытство в глазах Наташи, усмехнулся.– Правильно отвечаете сотрудникам. Хорошо, что до сих пор соблюдаете расписку о неразглашении служебной тайны.

– Это дело офицерской чести,– подчеркнул юрисконсульт.

– Как только станет возможным, я обязательно проведу пресс-конференцию, встречусь с коллективом вашей фирмы, а пока не обессудьте,– развел руками следователь и посетовал. – Едва успеваю от журналистов, репортеров отбиваться. Им, как на Западе подавай жареные факты, гоняются за сенсациями как за жар-птицей. Наберитесь терпения и справедливость восторжествует.

– Преступления ведь громкие, заказные, вот и шума вокруг них много, – вздохнул майор.– Не перевелись любители нагнать на обывателей страх. Предприниматели обзавелись усиленной охраной. Ходят здоровые амбалы, что шкафы и с бычьими загривками. Для одних горе, а для охранных, сыскных агентств – манна небесная, возрос ажиотажный спрос на их услуги.