Заклятие нибелунгов. Амулет дракона - [96]

— Не знаю, — ответила Брюнгильда. — Но могу сказать, что этот мир прекратит свое существование. Не будет ни радости, ни страданий. То, что вы приобрели в этом мире, не останется в вашем сознании, но по собственному опыту могу сказать, что сердце не забывает того, что действительно важно.

Обняв Брунию, Зигфинн крепко прижал ее к себе и закрыл глаза.

— Значит, решено. Отправь нас в наше время.

16 ЗАЩИТИТЬ ЧТО БЫЛО И МОЖЕТ БЫТЬ

Впервые за долгое время они позволили себе отдохнуть часок. Зигфинн, Бруния и Брюнгильда, устроившись на крепостной стене над исландским портом, любовались восходом солнца. Зигфинн ни на минуту не отпускал руку Брунии. Он перевязал ей рану на предплечье, и кровь уже высохла. Брюнгильда сидела молча, погрузившись в собственные мысли.

— А как мы перекуем амулет? — наконец спросил Зигфинн. — Вернее, кто его перекует?

— Я могу поехать к Виланду, кузнецу богов, — предложила Брюнгильда. — Это он выковал молот Мъёльнир и починил для Сигурда Нотунг. Он, несомненно, сможет…

— Чепуха, — прошипел камень на полу.

Бруния так дернулась в сторону, что если бы Зигфинн не подхватил ее, то она упала бы вниз со стены.

Воздух замерцал, из камня просочился туман и, сгустившись, образовал знакомую им фигуру.

Регин.

— Если кто и перекует этот амулет, то только я, — без ложной скромности заявил он.

Он протянул Брюнгильде узловатую руку, но она не собиралась передавать ему части амулета.

— Неужели после всего, что произошло, ты мне по-прежнему не доверяешь?

— Ты нибелунг. — Этого ответа было вполне достаточно.

Регин пожал плечами.

— Я мог бы помешать поединку, и ты об этом знаешь.

Брюнгильда повернулась к Зигфинну, уставившись на него своими пустыми глазницами, и тот с серьезным видом кивнул.

— Если мы хотим научиться доверять кому-либо, то сейчас самое время.

Видящая передала Регину украшения, и тот внимательно осмотрел их.

— Плохая работенка. Автор увлекался деталями, но понятия не имел, что такое настоящее величие.

— Где ты собираешься ковать амулет? — поинтересовалась Бруния.

— Я мог бы отнести его моим братьям. — Регин рассмеялся. — Извините, не удержался от этой шутки. Когда-то у меня была кузница чуть севернее Рейна, где я воспитывал Зигфрида. Но я сомневаюсь в том, выстояла ли она в течение этих ста лет.

— В подвале замка есть кузница, — вспомнил Зигфинн. — Она небольшая, но и амулет тоже.

Они нашли помещение с наковальней, мехами, горном и инструментами, успевшими заржаветь, так что Регину пришлось прежде привести их в порядок. Он развел огонь и привычными движениями подбросил в горн угли. Такие умения не забываются и за тысячу лет.

— Приятно вновь заняться повседневной работой.

Для большого молота части амулета были слишком хрупкими, и Регин выбрал маленький молоток размером с его палец. Затем нибелунг выломал клещами из кольца глаз дракона и отбросил золото в сторону.

— Оно не отсюда.

Когда амулет раскалился и Регин положил его на наковальню, Брюнгильда повернулась к Брунии и Зигфинну:

— Я договорилась с богами. Каждый удар молота будет приближать вас к настоящей реальности. Если хотите, можете в последний раз осмотреть этот мир. Попрощайтесь.

Они кивнули, и Регин занес молот.

— Вперед.

Послышался мягкий удар.

Радуга вела Брунию по стране. Исландия, Дания, Венден, Бурантия — все проносилось у нее под ногами, но Бруния не чувствовала даже легкого ветерка, как будто двигалась не она, а земля у нее под ногами.

Сначала она посетила Венден. Стояла весна. Бруния оказалась рядом с могилой Лаэрта, находящейся в тени крепости. Принцесса опустила ладонь на камень, бывший ни теплым, ни холодным. Она подумала, что, возможно, была несправедлива к верному повелителю венедов, но он умер счастливым, радуясь рождению дочери. Поцеловав кончики пальцев, Бруния прикоснулась к выгравированному латинскими буквами имени.

— Добрый Лаэрт, добрая страна Венден. Я использовала вас, но научилась по-дружески любить ваш народ.

С небес донесся звон.

В мгновение ока Бруния очутилась в лагере неподалеку от границы, где ее истязали. К изумлению принцессы, там оказалась ферма, на которой трудились женщины, продававшие овощи на всех рынках в округе. В помещениях, где жили ордынцы, Бруния обнаружила чистенькие комнаты. Работа уже не была связана с рабством, и женщины пели, собирая урожай. Принцесса смотрела на это с радостью.

— Бурин? — окликнули ее, и Бруния удивилась, что кто-то ее видит.

Это была Рахель. Она решила превратить лагерь в хутор, собрав там женщин, которые не знали, куда им податься после падения Хургана. Ее покрытая шрамами кожа лоснилась от пота.

— Рахель, — прошептала Бруния. — Мы видимся в последний раз, Рахель. Пожалуйста, называй меня Брунией. Я не могу уйти, не сказав тебе своего настоящего имени.

— Я так и не успела поблагодарить тебя. — Рахель протянула принцессе руку. — Бруния.

— Не надо благодарности, — возразила принцесса, мягко улыбаясь. — Твоя дружба стала для меня наградой.

Она хотела пожать руку доброй женщины, но с неба послышался звон, и ее потянуло дальше.

Вормс. Извечный Вормс.

Маленькая комната. Маленькая колыбель. Маленький ребенок. Финна спала, сунув крошечный пальчик в рот. Ее дыхание было спокойным и мирным. Боясь разбудить дочь, Бруния не решилась взять ее на руки. Времени было немного, и поэтому она лишь погладила девочку по щеке. Малышка улыбнулась во сне и тихонько причмокнула.