Заклятие немоты - [10]

— А что стало с остальными двумя?

— Этого не знает никто.

Историю обсудили со всей серьезностью, и когда наступило время следующего рассказа, слово взял красноречивый садовник — давний соперник Бринкворта, он постоянно состязался с ним за место в рядах Первых Рассказчиков.

— Что ж, однажды я слышал о девушке, которой посчастливилось остаться в живых, встретив Итча Уизже. На юге Луиндорна жил один фермер…

— Теперь уже в Луиндорне! — сварливо заметил истопник.

— Именно так, в Луиндорне, — подтвердил садовник, сверкнув глазами. — И вот однажды в его стаде появился круглоухий теленок. Хозяин не знал, как объяснить это явление, и потому обратился к соседке — ведунье. Она сказала ему, что необычный теленок мог родиться только от быка-водяного.

«Этот теленок принесет тебе счастье, — сказала она, — но ты должен держать его отдельно от остальных и каждый день кормить молоком от трех разных коров».

Фермер сделал все так, как она посоветовала.

Несколько лет спустя одна из служанок отправилась на озеро пасти стадо. К ней подошел высокий юноша с длинными черными волосами и неотразимой улыбкой. Девушка никогда раньше его не видела, и прекрасная внешность незнакомца поразила ее…

Слушатели Истории тут же закивали со знающим видом.

— … «Милая девица, — говорит он, — не окажешь ли ты мне одну услугу?» Польщенная вниманием служанка, конечно, соглашается. «Видишь, мои волосы совсем свалялись. Вот я и подумал: такая красавица, как ты, сумеет распутать их своими проворными пальчиками, потому что без помощи мне не обойтись».

«Разумеется, добрый господин», — отвечает девица, присаживается на травку и начинает расчесывать локоны юноши, положившего голову ей на колени. И вдруг она застывает от ужаса, ибо среди волос замечает — что бы вы думали? — живые зеленые водоросли! Тут она понимает, что встретила не простого парня из Эриса, а самого Итча Уизже!

При этих словах все ахнули.

— О время скорби! — шептал кто-то. — О страшный день и ночь проклятия!

— … Наконец девица опомнилась. Вместо того чтобы закричать или вскочить на ноги, она продолжала сидеть тихонько, чтобы не потревожить существо, и убаюкивала его своими нежными пальцами, хотя мысли бедняжки были заняты только одним: сумеет ли она спастись. Убедившись в том, что Итч по-настоящему заснул, она развязала свой передник, подложила его под голову чудовища, с великой осторожностью освободилась сама и что было мочи припустила к дому, так бесшумно, как только могла. Но, не достигнув ворот, она услыхала приближающийся топот копыт, от которого земля стонала под ногами. Итч Уизже нагонял ее, и ярости его не было предела!..

Слуги содрогнулись.

— … «Выпусти скорей быка-водяного!» — закричала ведунья фермеру, который все видел, и тот снова послушался ее.

Итч Уизже как раз хотел схватить девушку, чтобы утащить на дно озера и сожрать, когда бык-водяной с ужасным ревом преградил ему путь. Они стали сражаться, шаг за шагом отступая к озеру, и продолжали свою битву, даже скрывшись под водой. Никогда больше Итча Уизже не видели в тех краях. Что же до верного водяного быка, его растерзанное тело вынесло на берег озера на следующее утро.

Вздох пронесся по кухне, словно дуновение летнего бриза.

— Водяные быки хорошие, — набравшись храбрости, пропищал юный паж. — Мой дядюшка говорил, что в его скоте когда-то текла кровь водяного быка, и молока было хоть отбавляй.

— О да, — ответил всезнающий хранитель погреба. — Это верно, явные твари вроде водяных быков по своей воле дурного не делают, они даже платят добром за добро. Некоторые из них полезны, другие — просто проказники, но не вздумайте причинить им вред или нанести обиду: когда явные мстят, месть их бывает ужасна.

— А вот из неявных самые подлые — это Злыдари, — подала голос судомойка.

— О да, — откликнулся Бранд Бринкворт. — Прошлым летом я встретил одного моряка с «Гордости Севернесса», его кузен живет к западу от севернесских холмов и знает парня, который как-то заплутал в холмах поздно вечером…

Слуги навострили уши и сгрудились потеснее. Ночь наполнилась мягким голосом Рассказчика, рисующим новые картины мест, безумно далеких от холодных каменных стен Башни и от этой кухни с ее прокопченными потолками.

Как только История подошла к концу, две судомойки, вцепившись друг в дружку от страха, завизжали:

— О гадючья мерзость!

При этом изъявлении бабьей чувствительности Реннет Тайбоун, повар с вечно жирными волосами, рявкнул: «Цыц, девки!» и громко высморкался в рукав. Старина Бринкворт хрустнул суставами пальцев и стал цедить похлебку, но на этом его не оставили в покое.

— Расскажи нам еще про Короля-Императора в Каэрмелоре и его мага Саргота-в-Колпаке!

— Нет, лучше про Великие Города из прошлого!

— Сегодня, — бесстрастно провозгласил Бранд, — я поведаю вам еще одну Историю. Историю о прекрасной девушке, проспавшей сотню лет заколдованным сном, пока принц не разбудил ее поцелуем.

— Красавица! Вечно эти красавицы! — заныла брюзгливая прачка.

— Клянусь куриным пирогом! Кому хочется слушать про уродин! — возразила ей товарка.

— Так вот почему мы не слыхали ни одной Истории про тебя! — отозвалась первая — и тут же была вознаграждена толчком в бок.