Заклятие древних маори. Последний занавес - [12]

В этот вечер внизу, в Ваи-Ата-Тапу, творилось много интересного. Сначала старик увидел, как к пансиону подкатил огромный крытый фургон. Из дома донеслись возбужденные возгласы. Старый Руа узнал голос Хойи и заливистый смех мисс Барбары Клэр. Затем на дороге появилась красивая легковая машина, которая спустилась с горы и остановилась перед домом. Из машины вылезли мистер Морис Квестинг и незнакомый молодой человек. Руа пригнулся вперед, крепче стиснул посох и опустил подбородок на узловатые руки. Он словно врос в гору, слившись с ней воедино. Некоторое время спустя его уши уловили привычный звук. Кто-то поднимался по тропинке. За его спиной хрустнула сухая веточка. Мгновением позже рядом со старым Руа возник мужчина.

– Добрый вечер, мистер Смит, – произнес старик, не поворачивая головы.

– Здравствуйте, Руа.

Пришедший шагнул вперед и присел на корточки возле Те-Каху. Он был европеец, но легкость, с которой он принял туземную позу, говорила о близком знакомстве с обычаями маори. На узком подбородке темнела щетина. Лицо, несмотря на некоторую костлявость, выглядело одутловатым. Вообще было в его внешности нечто выдававшее его беспутный характер: потрепанная одежда, всклокоченные волосы. На плечи он набросил дождевой плащ, карман которого некрасиво оттопыривался из-за бутылки. Смит начал сворачивать самокрутку дрожащими, пожелтевшими от никотина пальцами. От него исходил устойчивый запах алкоголя.

– Ну и суета у них там внизу, – заметил он.

– Да, похоже, забот у них полон рот, – невозмутимо произнес Руа.

– А знаете почему? К ним приезжает крупная шишка. Это его секретарь там вертится. Можно подумать – сам король приезжает. Полдня уже всех шпыняют. Мне надоело на них смотреть, вот я и решил удрать.

– Столь важный гость заслуживает торжественного приема.

– Пф, какой-то актер.

– Мистер Джеффри Гаунт – весьма известная личность.

– А-а, так вам уже рассказали?

– Да, – кивнул старый Руа.

Смит передвинул самокрутку в уголок рта.

– Это работа Квестинга, – наябедничал он. Руа беспокойно дернулся. – Это ведь он надоумил Гаунта ехать сюда, уверив в чудодейственности местной грязи. Он прямо-таки с ног сбился, вылизывая эту берлогу. Видели бы вы его новую мебель! Ну, Квестинг! – прошипел Смит и со вздохом добавил: – Ничего, рано или поздно он свое получит.

Руа неожиданно хихикнул.

– Да, получит! – запальчиво выкрикнул Смит. – Все у нас тут его просто на дух не выносят. Особенно старый доктор. Только Клэр почему-то терпит. Да и то лишь потому, что Квестинг прибрал его к рукам. Так мне кажется.

Смит закурил и уголком глаза покосился на Руа.

– Вы что-то не слишком разговорчивы, – хмыкнул он и потянулся дрожащей рукой к карману. – Тяпнете со мной рюмашку за компанию?

– Нет, спасибо. А что мне говорить? Меня это все не касается.

– Послушайте, Руа, – заговорил Смит, – мне ваш народ нравится. Я с вами лажу. И всегда ладил. Вы согласны?

– Да, вы и впрямь со многими дружны, – согласился старик.

– Да. Так вот, я вам кое-что скажу. Открою глаза на Квестинга. – Смит чуть приумолк. Вечер выдался необычайно мирный и тихий, поэтому любые долетавшие снизу звуки слышались здесь, на вершине горы, с поразительной отчетливостью. А из деревни маори сюда доносился аромат сладкого картофеля, который женщины в цветастых платках, повязанных вокруг головы, поджаривали на костре. Уже наверху аромат батата причудливым образом смешивался с едким запахом серы. Тем временем разгрузившийся фургон полз вверх по дороге, а возле дома Клэров продолжали суетиться люди. Солнце уже зашло за вершину пика Ранги.

– Квестинг затеял какую-то игру, – продолжил Смит. – Он обхаживает вашу правнучку и сыплет байками про мальчишек и девчонок, которые зарабатывают на жизнь, прыгая со скал в море на потеху публике. Сулит большие деньги. Не понимает, видите ли, почему одни только люди племени арауа во всем Роторуа должны извлекать доходы из туристического бизнеса.

Руа медленно приподнялся. Повернувшись спиной к источникам, он устремил свой взор на восток, где у подножия горы раскинулась его собственная деревня, уже полускрытая в наступивших сумерках.

– Мой народ ни перед кем не склонял голову, – гордо произнес он. – Мы не арауа. Мы идем своей дорогой.

– И еще кое-что… – не унимался Смит. – Этот проходимец без конца болтает о торговле безделушками и сувенирами. Сует свой длинный нос куда не следует. То и дело про старые времена расспрашивает. Пиком интересуется. – Смит понизил голос до заговорщического шепота. – Кто-то уже рассказал ему про топор Реви.

Руа обернулся и впервые посмотрел прямо в лицо своему назойливому собеседнику.

– Это скверно, да? – засуетился Смит.

– Мой дедушка Реви, – вполголоса произнес Руа, – был достойным и уважаемым человеком. Он посвятил свой топор богу Тане и назвал в его честь Токи-поутангата-о-Тане. Этот топор священный. Это наша реликвия. Место его захоронения священно и является глубокой тайной.

– Квестинг знает, что топор зарыт где-то на пике. Он вообще считает, что здесь находится много такого, из чего можно извлечь выгоду. Он рассказал, что кто-то из ваших людей неоднократно водил его сюда и рассказывал про реликвии и захоронения.