Заклятие Черного Кинжала - [21]

— Ну хорошо, — уступила Сараи. — Но не менее получаса. Мне обязательно нужно отдохнуть, Шанден.

— Хорошо, Миледи. — Пристав выпрямился и повернулся лицом к небольшой группе людей, переминающихся с ноги на ногу в дальнем конце зала. «Покатый пол наверняка вводит их в заблуждение», — в который раз подумала Сараи, и на ее лице появилась кривая усмешка. И как она сразу не догадалась, что Палата Справедливости сама своего рода символ жульничества?

Кроме того, вся справедливость зиждется только на магии. Суд использует разношерстных магов, чтобы определить, кто говорит правду, а кто лжет и что в действительности было на самом деле.

Но как определить, насколько правдив сам маг?

— Леди Сараи, Исполняющая Обязанности Министра Справедливости Эдерда Четвертого, Верховного Правителя Этшара-на-Песках, возвещает, что дальнейшее отправление правосудия откладывается на полчаса, — громогласно объявил Шанден. — Прошу очистить помещение.

Не обращая внимания на поднявшийся ропот и не дожидаясь, пока все выйдут, Сараи поспешно выскользнула через заднюю дверь и помчалась в южное крыло, где располагались семейные апартаменты Калтонов.

Во всем виноваты чародеи и Гильдия с ее глупейшими правилами, думала девушка. Будь ее отец обыкновенным богатым обывателем, можно было бы купить исцеляющее заклинание. Но поскольку Лорд Калтон принадлежал к аристократии и занимал высокий правительственный пост, Гильдия Чародеев наложила вето на использование магии с целью продления его жизни.

При этом не имело значения, какое заклинание предполагалось использовать: простое дезинфекционное или заклинание Бессмертия. Все, что способствовало продлению жизни, представителям аристократических родов было недоступно. Во всяком случае, когда речь заходила о чародействе.

Более того, Гильдия Чародеев весьма активно мешала магам иных направлений лечить людей благородного происхождения. Сараи потратила много сил, чтобы убедить магов хотя бы осмотреть отца.

Но этот осмотр ничего не дал. Сараи с изумлением обнаружила, что все виды магии располагают весьма скудным арсеналом целительных приемов. Направляясь в свои апартаменты, девушка припомнила, как общалась с магами различных школ и как ни один из них не смог ничего сделать для выздоровления Лорда Калтона.

Демонология по свой природе являлась деструктивной силой, и тот факт, что демоны исцелять не способны, удивления не вызывал. Все демонологи были с этим согласны.

Колдуны клялись, что, обладая необходимыми артефактами, они могут исцелить все хвори, включая медленно прогрессирующую слабость, убивающую Лорда Калтона, и болезнь легких, превращающую в калеку его сына. Но требуемые артефакты были недоступны. Во всяком случае, в Этшаре-на-Песках о них даже не слыхивали. Сараи потратила массу денег на поиски нужных предметов, но, ничего не найдя, вообще начала сомневаться в их существовании.

Ворлоки принесли свои извинения и объяснили, что не работают с такими маленькими объектами. Они могли бы попробовать (без всяких гарантий, естественно) скрепить перерезанную вену, восстановить разорванное сердце или срастить сломанную кость. Но болезнь, губившая Лорда Калтона, поражала отдельные нервы. Ворлоки не понимали, как действовать на таком малом пространстве, и даже не стали пытаться помочь умирающему Министру.

Волшебство поначалу вселило в Сараи некоторые надежды. Полдюжины приглашенных ею волшебников по крайней мере старались что-то предпринять. Они перекачивали часть своей энергии в ее отца и брата, но это помогало ненадолго. Через несколько часов к Лорду Калтону возвращалась слабость. В лучшем случае волшебники ценой собственного здоровья могли поставить Министра на ноги лишь на пару дней. Стойкого улучшения здоровья отца им добиться не удавалось.

— Организм отказывается бороться, — пояснила старейшина волшебников Ширрит из Этшара. — Мы ничего не можем делать без его помощи.

Поглощенная воспоминаниями, Сараи не заметила, как поднялась на второй этаж.

Окко отказался заняться лечением, хотя и считался первоклассным теургом. Оказалось, что он является одним из верховных жрецов, но сфера его деятельности, увы, ограничивалась поисками истины и информацией. Исцеление находилось вне его компетенции. Однако он рекомендовал Сараи пригласить Энна Старшего.

Энн вызвал богов и, побеседовав с ними, доложил Кал-тону и Сараи:

— Нам известны три бога-врачевателя. Мекдор и двое его детей: дочь Блюшилд и сын Блюкрос. Блюшилд занимается профилактикой и здоровье Лорда поправить не может — болезнь зашла слишком далеко. Мекдор исцеляет тяжелые раны и противостоит чуме и другим повальным эпидемиям. Затяжные болезни, поражающие малое число людей, недостойны его внимания. Так что нам остается только Блюкрос.

Проговорив это, Энн Старший почему-то замялся, и Лорд Калтон, стараясь помочь теургу, сказал, что все понимает.

Однако Сараи ничего не поняла и потребовала от Энна Старшего вызвать Блюкроса для лечения отца.

— Не надо, — сказал Лорд Калтон — Теург не может этого сделать. Во всяком случае, для меня.

— Но почему? — изумилась Сараи.

— Потому что семь лет назад, вызвав Блюкроса к одру твоей матери, я оскорбил его, — объяснил Лорд Калтон — Я не дал ему обещанного серебреника, и Бог до скончания веков отказался покровительствовать мне и моей семье.