Заклинатель змей - [27]

— Я ее не принуждал… Она сделалась моей женой добровольно… — тихо ответил Кепп и втянул голову в плечи, словно ожидая удара.

— Нет, ты поступил, как подлец! — бешено вскричал Демерт, останавливаясь у стола. — Говорю тебе, я узнал все! Ты ей солгал, будто я умер от лихорадки; ты даже показал ей подложное письмо из Рио-Жанейро, извещавшее о моей смерти! Ты подстроил так, что она не получала моих писем! Этого мало: ты утаил деньги, которые дал тебе капитан «Авроры» для передачи мне, и оставил меня в госпитале без гроша!

Он замолчал, тяжело дыша, вытер платком лицо и продолжал более спокойным тоном:

— Когда я узнал все это, я хотел рассказать о твоих подлостях Дэзи и убить тебя, как собаку. Но потом я подумал так: если девушка через полгода после смерти жениха выходит замуж за другого, — значит, она не любила умершего. Эта мысль отравила часы моей жизни, я решил забыться и, распустив все паруса, плыть по воле ветра. Я исколесил всю Южную Африку, охотился на тигров в Индии, сражался с пиратами в Малайском Архипелаге, но не нашел ни смерти, ни забвения. Тогда я убедился в том, что не могу забыть Дэзи, что она для меня дороже всего. Я пришел к жестокому выводу, что для человека гораздо важнее любить самому, чем быть любимым, и решил хотя бы силой взять ту, которую ты у меня похитил. Я приехал свести старые счеты, Кепи!

— Ты хочешь меня убить? — с ужасом спросил гость, отодвигаясь от стола.

— Ты стоишь этого! — холодно ответил Демерт. — Но успокойся, я не могу убить безоружного. Вызвать тебя на дуэль я также не собираюсь: возня с секундантами и слишком много шума! Кроме того, у тебя нет револьвера. Но так или иначе, один из нас не выйдет живым и этой комнаты!

— Я тебя не понимаю! — пробормотал Кепп.

— Ты сейчас поймешь все! — со злобной усмешкой вскричал Демерт, подошел к чемодану и, порывшись в нем, достал небольшой кинжал, швырнул на пол ножны и бросил его на стол. При свече свеч тускло блеснуло узкое, с синеватым отливом, напоминавшее колеблемый ветром тонкий язык пламени, лезвие, посредине которого от грубой деревянной рукоятки до наконечника шел тонкий, как волос, желобок.

— Это — отравленный крис, — спокойно пояснил Демерт, — оборонительное и наступательное оружие малайцев. Маленькая царапина — и человек отчаливает в лучший мир… Не правда ли, прекрасное оружие?

— Ты хочешь меня убить, я это знаю! — дико вскричал Кепп и вскочил, но Демерт схватил его за шиворот и швырнул в кресло.

— Сиди смирно! — глухо проговорил он. — Иначе не удержусь от соблазна и всажу тебе в грудь этот крис по самую рукоятку! Сиди смирно, говорю тебе! Пусть сама судьба решит, кто из нас останется жив. Мы бросим жребий, один из нас вскроет себе жилу этим крисом — и дело с концом. Никакого шума, никаких хлопот! Нас никто не видел, когда мы входили в гостиницу…

— Я ничего не понимаю! — простонал Кепи и закрыл лицо руками.

— Повторяю, ты сейчас поймешь все! — сказал Демерт, доставая из кармана колоду засаленных карт. — Мы сыграем партию в покер, и проигравший нанесет себе царапину этим крисом…

— Но ты ведь знаешь, что я не умею играть в карты! — быстро вскричал Кепи, радуясь неожиданно возникавшему затруднению и цепляясь за него, как утопающий за соломинку.

— Ну, тогда мы сделаем это гораздо проще! — спокойно ответил Демерт, тщательно тасуя карты и разбрасывая их веером по столу. — Мы возьмем по одной карте. Вытянувший старшую — останется жив. Масти, конечно, безразличны. Бери карту!

Кепп протянул дрожавшую руку к столу, со смутной надеждой взглянул на карту и радостно вскричал:

— Король! Король червей!

Демерт спокойно бросил свою карту на карту Кеппа и грозно сказал:

— Туз!

Кепп швырнул карты под стол и, закрыв лицо руками, замер.

Он не верил своим глазам и старался убедить себя, что все происходящее здесь — сон, и что после сладкого пробуждения он увидит знакомую обстановку своей уютной квартиры.

— Ты проиграл, Кепп! — услышал он голос Демерта. — Есть еще справедливость на свете! Кончай скорей, а то ты совсем скиснешь!

Кепп поднял голову и расширенными глазами смотрел на тускло блестевшее при свете свеч лезвие криса.

В его парализованном страхом мозгу мелькнула спасительная мысль, он схватил крис и встал, но Демерт быстро отскочил к стене, выхватил из кармана револьвер и крикнул:

— Я так и думал! Ты хочешь меня угостить этим крисом? Не шевелись, иначе я всажу пулю в твой гнусный лоб! Какой же ты негодяй, Кепп! Конечно, ты не способен играть честно! Итак, кончай скорее, или я выстрелю!

Крис выскользнул из руки Кеппа и с глухим стуком упал на пол. Моряк почувствовал, как его мускулы тела ослабели, и оно опустилось на пол, словно кости в нем превратились в мягкие хрящи. Ударившись головой о стул, он заревел в припадке безумного страха:

— О, не убивай, оставь меня! Отойди, не прикасайся ко мне! Я хочу жить! Я раскаиваюсь во всем! Демерт, пощади, я отдам тебе все! Дэзи будет твоей, Демерт… Не убивай, я все искуплю…

Он пополз на животе по полу и ударился мокрым от слез лицом о носок сапога Демерта, с презрением смотревшего на него.

— Встань и садись на свое место, — тихо проговорил Демерт, пряча револьвер в карман, — садись и молчи, трус!