Заклинание ветра - [38]

А хочется.

Хочется помнить. Потом, в сплошной пелене прошлого, словно в тумане войны, воспоминания останутся только кадрами, словно фотографии. Или обрывки киноплёнки. Все будет восприниматься в целом. Хорошо — плохо — никак. Как в Силайских яблоках, «да — нет — повременить»…

Вот так и живёт мир.

За счёт этого самого «повременить».

И тут с разбегу плавно утыкаюсь в стену китайской философии с этим самым вечным ожиданием созревания глины в яме с соломой и мочой трёх поколений китайцев...

Временят. Не зря временили, кстати.

Всё по-прежнему.

Горы, облака, ольховник здесь говорят "ольхач", никуда не подевались, а на обед сегодня было желе с консервированным персиками и ананасами… Это, должен признать, более чем шикарно.

А в Москву, слыхал, «приехал жрец, знаменитый бомбейский брамин[8] — сын Парвы», и всякое ещё.

Ставил всех в позу силы и заставлял скакать…

Скажу честно, отсюда смотрится диковато. Не только потому, что столько лохов, сколько потому, что они с деньгами. То есть становится понятно, каким надо быть, чтобы иметь в кармане лишние пятьсот тысяч рублей. Пошерстите по фейсбуковщине, узнайте, каких профессий люди посетили жреца в его минуты роковые… Вот эта вот накипь и есть элита. Это правда.

Как можно им верить? Как можно оправдывать их власть? Те, кто выжил после первого, пошли на второй виток. И лохи, и пророки. Кошельки толще, билеты дороже. Всё по правилам.

Скакали. Скакали!

Читайте больше учебников, люди. И детских книжек из Советского Союза.

Мало ли…

Представьте.

Вот идёте вы, например, от самозанятого-кустаря, что искусно избегает мильярдов налогов, несёте домой почти незаконную, настоящую, не одноразовую тарелку, в составе которой нет ГМО.

Сторонитесь открытого пространства, всё по теням, по стеночкам. Сумрак, не различить носков собственных белых замшевых туфель.

И тут с вашего локтя соскальзывают чужие слабые пальцы и сразу же пытаются ухватить снова, и вновь соскальзывают, а шипящий голос, полный соблазнов нигилизма и свального греха, прямо из пропахшего сырою пылью сумрака, произносит с причмокиванием и утробным ыканьем:

— Хотите поговорить о Фоменко и Носовском? Знаете ли вы, что Исаакиевский собор выдавлен друидами из Рен-ТВ, а орда — имя Бога?

И что вы ответите?

Что?

Я вам скажу — ничего, растворитесь в дымке, влекомый сладострастными мозговыми фрикциями, и сумрак сменится мраком. Неясный след ваш исчезнет из всерьёз существующей реальности. Быть может, только лишь голубая, едва заметная рябь возникнет в эфире.

Где-то там, промеж Малаховым и Прокопенкой.

Ничего от вас не останется, даже золотых коронок, а квартиру продадут на рынке вторичного жилья контактёры «с Киева».

И всё.

Думайте.

Нынче время скоростей. Людей пережёвывает быстро и эффективно. Иногда эффектно.

Не успевают люди быть.

9 сентября

За время, пока я не писал, вновь не бысть ничто.

Неяркие перемены, едва заметные в обыденности течения дней.

Пришла осень. Ольховый стланик с виду не изменился, но когда смотришь на горы вокруг, видны бурые пятна на зелени. Это темнеет листва. Она должна успеть опасть до морозов. А чтобы опасть — умереть.

У людей всё наоборот. Сначала опасть, потом умереть.

Реки всё так же шумят о вечности. Горы всё так же молчат о ней. Облака — словно слухи, приходят и окутывают окружающий мир. За считанные минуты можно оказаться в облаке. Это мокро.

А солнца всё же в этом году мне не хватило.

Не сказать, чтобы я мечтал о жаре, я всё хуже её переношу. Да и потом мечты этого рода весьма опасны — не успеешь домечтать, как напрямую, с издевательски коротким заездом домой окажешься где-то в Сахаре либо в пампасах.

Сахара — пустыня, а пампасы — степи, если кому-то интересно. И находятся упомянутые ландшафты на разных континентах. Сахара в Африке, той самой, где в горах ещё живут кабилы-христиане, а пампасы в Южной Америке, той самой, где Парагвай когда-то сильно разогнался в развитии и был практически уничтожен.

Осень всё отчётливее и вокруг. Разве по тексту не видно — всё, багрец?

Завтра улетают один начальник и один рабочий. Итого с начала пребывания минус три человека из четырнадцати. Через неделю улетает геолог и ему на смену прибывает Саня. Саня был в отпуске месяц. Не знаю, как он и чего, только бы не запил. Надеюсь, привезёт самогон, и попрошу ещё лекарство от давления, «Валз». Очень хорошее оказалось. Вообще нет проблем — таблетка в сутки.

Везёт же людям: кто три с половиной, кто два с половиной отработали, и домой. Но обстоятельства и необходимость сильнее моих хотелок. Через пару дней решится, добавят ли объёмов бурения. Если да, то, при прочих сбывшихся увидимся в новом году.

Очень устал. Тяжело и тягуче. Однако же в целом такие сезоны помогают держать психику в форме. Да и физику. Даже с механикою и электродинамикой иногда получается договориться.

Напьюсь — буду.

И об искусственном интеллекте. Он есть. Только не искусственный. Уверяю вас — буровые, бульдозеры, вездеходы и чапельники интеллектом наделены. Созданы искусственно, а интеллект неискусственный. А кто не верит, пусть скажет прямо, и я не советую ему после этого даже подходить к вездеходам, бульдозерам, буровым и чапельникам. Настоятельно не рекомендую, как говорят оккупанты.