Закипела сталь - [4]
— Привык уже так, дочка, не исправишь.
Думая о чем-то своем, Шатилов прошелся по комнате.
— Эх, лучше бы я на передовой воевал, чем у печи! — вырвалось у него. — Совесть была бы спокойнее.
— Правительство лучше знает, где быть каждому, — отозвался Иван Петрович.
— А-а-а, это все разговор! — Василий досадливо махнул рукой. — Правительство решает большие вопросы, и не может оно знать, где я больше пользы принесу — у печи или в танке. Хоть бы танковую броню варил. Вот в первом мартене благодать — на всех печах броневую выплавляют.
— Да, благодать… — буркнул Пермяков. — Посадить бы тебя на опытную печь, не то запел бы! Мучаются с ней люди. А начальник так извелся, что с отчаяния небось готов в ковш прыгнуть.
— Положение у Кайгородова дрянь, — согласился Шатилов и стал прощаться. — Скоро новый танковый завод пускают, а своей стали для него нет.
На улице яростно бушевала метель, вихря клубами лохматый снег. Ветер то тузил Шатилова сзади — и тогда он невольно ускорял шаг, — то пытался свалить на спину, но, погруженный в свои думы, сталевар не замечал этого. «Где-то обучаются танкисты, — размышлял он, — комплектуется личный состав танковых дивизий; Верховное командование, очевидно, уже наметило срок посылки их на фронт. А в какие танки посадят людей, если сталевары не решат своей задачи?»
Шатилов поежился и зашагал быстрее.
3
Гаевой пришел в кабинет к Макарову под вечер, разделся, пригладил волосы, и эти неторопливые движения подсказали Макарову: быть длинной беседе.
— Посоветоваться хочу. Что-то неладное происходит с освоением броневой, — сказал парторг.
— А ты не заблудился? Я варю только снарядную. А броневая — в первом мартене, у Кайгородова.
— Где варят — я знаю, а разобраться мне удобнее с тобой.
— Да в чем тут разбираться… Всю жизнь мы работали на подинах из основных материалов — доломита или магнезита. А сейчас от нас требуют плавить броневую сталь на кислых подинах, наваренных из песка особым процессом, при котором металл не подвергается излишнему окислению. Опыта наваривать такие подины на больших печах у нас нет. Вот и получается: как только сталь нагреется, подину срывает, всплывшая наварка загрязняет сталь, и она идет в брак. Новую броневую сталь без стойкости подины не освоить. А наварить подину никто не умеет.
Гаевой ощупью обеими руками поискал в карманах папиросы. Не нашел, взял последнюю у Макарова.
— Вчера мне из ЦК звонили, предупредили, что завод сверхмощных танков могут пустить досрочно. Представляешь, как мы будем выглядеть?
— Н-да-а-а… — неопределенно протянул Макаров и потер висок. — Не завидую ни Кайгородову, ни директору, ни… тебе…
— Тогда помоги. Подумай, что можно сделать. И смотри на эту просьбу как на партийное задание.
— Не одному мне, наверное, дал такое задание?
— Не одному. Теперь о твоих делах. Ты ведь тоже топчешься на месте. Нарком обязал тебя увеличить выплавку стали до миллиона тонн, то есть в полтора раза, я ты поднял производство на несколько процентов и почил на лаврах.
— Печи больше не дают.
— Печи вообще не дают. Дают люди, а с ними работать нужно.
— Слишком общий совет.
Гаевой поднялся, подошел к окну, выходившему в цех.
Мимо прошел паровоз, подал к печам вагонетки с железным ломом. Рабочую площадку заволокло паром, потом пар рассеялся, вырисовались печи, открылось завалочное окно одной из них, и сноп ярчайшего света ударил в глаза. Гаевой зажмурился и отвернулся.
— Хорошо. Поговорим конкретнее, — сказал он. — Заметил ли ты, что даже лучшие наши сталевары только часть операций ведут образцово? Возьми, к примеру, Шатилова. Владеет искусством все время поддерживать в печи высокую температуру — он мастер теплового режима. А Пермяков — мастер шлакового режима: у него в печи всегда прекрасный шлак, активный, подвижной, хорошо передающий тепло металлу.
Макаров удивился. За короткий срок Гаевой в таких тонкостях сам разобраться не мог. Значит, подробно и по душам говорил с людьми.
— На тринадцатой печи, самой холодной в твоем цехе, — продолжал Гаевой, — работает сталевар Чечулин. Это художник по завалке. Так распределяет руду и известняк, что шихта легко плавится. А вот доводка плавки, полировка, как говорят цеховики, у него не получается. И хотя он далеко не из первых в цехе, а на этой печи самые высокие показатели у него. Вот бы старым сталеварам взаимно подучить друг друга да заодно передать свой опыт Смирнову. Он так тянется к знаниям. В первую ночь, как приехал, в общежитии ночевал у Шатилова и Бурого. Сначала я ребятам спать не давал, потом они мне. Все выложили. Бурой на всех и на все жаловался. Характер уж такой беспокойный. Да еще пьет. Но здравого смысла парняга не лишен. И знаешь, что в нем привлекает? Болеет больше за других, чем за себя…
Снова мимо окон прошел паровоз, увозя вереницу порожних вагонеток, снова все заволокло дымной пеленой. Дверь открылась, и в кабинет неуверенно шагнул старик в овчинном полушубке и меховой шапке.
Гаевой не сразу узнал донецкого каменщика.
— Дмитрюк! Дед Мороз! — Парторг пошел ему на встречу.
Дмитрюк обнял Гаевого, коснулся сухими, потрескавшимися губами его щеки.
В издание вошел широко известный роман Владимира Попова о рабочем классе в годы Великой Отечественной войны — «Сталь и шлак».Красочно и увлекательно писатель рассказывает о беспримерном подвиге советских металлургов, под бомбежками и обстрелами плавящих металл для победы, о мужестве подпольщиков, оставшихся на оккупированной территории и противодействующих врагу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Основная линия романа связана с решением технической проблемы: коллектив шинного завода борется за новую, прогрессивную технологию. Но производственная сторона конфликта — лишь основа развертывающихся событий. Повествование постепенно захватывает читателя острой и драматической борьбой убеждений, характеров, человеческих страстей, неожиданными ходами и поворотами.
Владимир Попов — автор широко известных романов о рабочем классе: «Сталь и шлак», «Закипела сталь», «Разорванный круг», «Обретешь в бою». В романе «И это называется будни» показаны трудовые будни, полные внутреннего драматизма и борьбы за новое не только в технике, но и в человеческих душах, освещены сложные нравственно-этические проблемы, взаимоотношения в производственном коллективе. Этот роман удостоен Первой премии конкурса ВЦСПС и Союза писателей СССР на лучшее произведение о современном рабочем классе.
В сборник известного советского прозаика и очеркиста лауреата Ленинской и Государственной РСФСР имени М. Горького премий входят повесть «Депутатский запрос» и повествование в очерках «Только и всего (О времени и о себе)». Оба произведения посвящены актуальным проблемам развития российского Нечерноземья и охватывают широкий круг насущных вопросов труда, быта и досуга тружеников села.
В сборник вошли созданные в разное время публицистические эссе и очерки о людях, которых автор хорошо знал, о событиях, свидетелем и участником которых был на протяжении многих десятилетий. Изображая тружеников войны и мира, известных писателей, художников и артистов, Савва Голованивский осмысливает социальный и нравственный характер их действий и поступков.
В новую книгу горьковского писателя вошли повести «Шумит Шилекша» и «Закон навигации». Произведения объединяют раздумья писателя о месте человека в жизни, о его предназначении, неразрывной связи с родиной, своим народом.
Роман «Темыр» выдающегося абхазского прозаика И.Г.Папаскири создан по горячим следам 30-х годов, отличается глубоким психологизмом. Сюжетную основу «Темыра» составляет история трогательной любви двух молодых людей - Темыра и Зины, осложненная различными обстоятельствами: отец Зины оказался убийцей родного брата Темыра. Изживший себя вековой обычай постоянно напоминает молодому горцу о долге кровной мести... Пройдя большой и сложный процесс внутренней самопеределки, Темыр становится строителем новой Абхазской деревни.
Источник: Сборник повестей и рассказов “Какая ты, Армения?”. Москва, "Известия", 1989. Перевод АЛЛЫ ТЕР-АКОПЯН.
В своих повестях «Крыло тишины» и «Доверчивая земля» известный белорусский писатель Янка Сипаков рассказывает о тружениках деревни, о тех значительных переменах, которые произошли за последние годы на белорусской земле, показывает, как выросло благосостояние людей, как обогатился их духовный мир.