Заказуха - [17]

Тот взял бумагу, пробежал по ней глазами и улыбнулся.

— Ты зря, Игорь, улыбаешься. Этот спецназовец сегодня по району дежурит. Так вот он приказал, чтобы мы эту мутотень регистрировали и срочно организовывали работу. Поэтому выхода у нас нет. Видишь, как он ретировался быстро, это чтобы ответственность на себя не брать, — объяснил Субботин.

После короткого обсуждения было решено, не создавая лишнего шума, осмотреть чердак. Заявление передали дежурному на регистрацию.

— Доложишь, что, по заявлению восьмидесятилетней гражданки Вознесенской, пропал без вести неизвестный мужчина, ранее проживавший на чердаке, — продиктовал ему Субботин формулировку для главка. — Следователь пока не нужен.

Через два часа Ковалев рассказывал начальнику о результатах вылазки и своих впечатлениях, которые не прибавили им оптимизма. На чердаке кроме пустых бутылок и окурков была обнаружена куча тряпья со следами крови на отдельных вещах. В кармане одного из пальто Елкин нашел двухгодичной давности повестку в суд Красногвардейского района по поводу взыскания алиментов, выписанную на имя С. П. Серебрякова.

— Да-а, втянул нас Елкин-Палкин в историю, — озабоченно произнес Субботин, потирая виски. — Сам-то что мыслишь? — спросил он зама.

— Думаю, на всякий случай нужно эксперта вызвать и все зафиксировать. А на завтра ее сына с невесткой пригласим и аккуратно их прощупаем.

Во время работы оперативной группы Александр Ильич, отвыкший за последнее время от посторонних звуков над головой и встревоженный этим обстоятельством, поднялся на чердак.

— Что вы здесь делаете? — спросил он Ковалева, угадав в нем старшего.

— Не волнуйтесь, товарищ. Поступил анонимный телефонный звонок, что на вашем чердаке заложено взрывное устройство. Вот мы и проверяем, — успокоил его тот. — Сейчас часто звонят, подростки балуются, но мы обязаны перепроверить. Идите домой, отдыхайте.

Однако вместо того, чтобы воспользоваться данным ему советом, Александр Ильич стремительно понес новость по соседям, а те в свою очередь привычно, как по тревоге, высыпали на лестницу, рассуждая о непредсказуемости современного бытия.

На чердаке в это время работа шла полным ходом. Место возможного происшествия было сфотографировано со всех точек и подробно описано в протоколе. Тряпки, бутылки, окурки и повестка в суд уложены в бумажные пакеты и опечатаны.

После того как осмотр был завершен, Ковалев жестом подозвал к себе Елкина и дал ему указание пригласить наутро Вознесенских к начальнику отдела для обсуждения одной деликатной темы, а сам спустился к народу и доложил о результатах поиска.

— Мусор мы на всякий случай убрали, чтобы уменьшить пожароопасность, — сочинил он на ходу, чтобы не давать жильцам повод для сомнений, и вместе с опергруппой покинул дом.

«Неужели это и есть заказчики? — спрашивал себя Ковалев, возвращаясь в отдел, — Совершенно нормальные люди. А впрочем, почему бы и нет? У нас сейчас и не такое возможно».

ГЛАВА 7

На следующий день с самого утра Субботин и Ковалев наметили дальнейший план действий. По их указанию один из оперативников выехал в Красногвардейский районный суд, чтобы покопаться в архиве.

Участковому Елкину, сбросившись, выдали двадцать рублей из личных денег, приготовленных на обед, и отправили в гражданской одежде шляться по ближайшим забегаловкам.

— Пивка попей, с народом пообщайся. Может, кто-то этого Серебрякова и знает. Только смотри не увлекайся, — проинструктировал его Субботин.

Сами же они с нетерпением стали дожидаться прихода супругов Вознесенских.

В то же самое время Анна Сергеевна давала последние наставления мужу, которого перед этим заставила принять две успокоительные таблетки.

— Мы еще не знаем, по какому поводу нас вызывают, поэтому лишнего там не болтай. В крайнем случае о политэкономии расскажи, — посоветовала она. — А еще лучше совсем помалкивай. Я за тебя все, что нужно, отвечу. Знаю я, чем эти приглашения заканчиваются.

Точно в назначенное время профессорская чета появилась в кабинете Субботина. После краткого знакомства тот разместил их на диване и начал беседу в лучших традициях восточной дипломатии.

Анна Сергеевна легко подхватила избранный стиль общения и принялась оживленно делиться жизненными воспоминаниями и пересказывать биографии членов семейства.

— С нами еще свекровь живет, — перешла она через сорок минут к старшему поколению. — Только она совсем старенькая, глухая и из дома не выходит.

— А с головой у нее все в порядке? — не выдержал Ковалев и нарушил дипломатический ход беседы.

Анна Сергеевна повернулась в его сторону.

— Да разве в восемьдесят лет такое воз можно? Революция, эмансипация, индустриализация, коллективизация, эвакуация, либерализация, опять индустриализация, демократизация, приватизация, — принялась она перечислять, загибая при этом пальцы. — А сейчас еще инфляция. Скажите, может человеческий организм за одну жизнь такое выдержать? Но мы с ней дружно живем. Она у нас старой комсомольской закалки.

— Это сразу чувствуется, — отреагировал Ковалев на ее слова.

Субботин, видя, что заместитель горячится и спешит, попытался вернуть беседу в прежнее бесконфликтное течение и заговорил о жизненных тяготах.