Заказные преступления: убийства, кражи, грабежи - [3]

На рисунке озеро – с «двойным дном»: первое – естественное, примерно на стометровой глубине; второе образовали падавшие с прибрежных скал стволы сосен и елей. Они затонули где-то на глубине 50–70 метров и образовали, уверяла подпись к схеме, «непреодолимую преграду» на пути аквалангистов и водолазов…

«Об этом хорошо знали гитлеровцы, – комментировала рисунок газета. – И потому избрали именно Чертово озеро – его „второе дно“ для надежного захоронения своих ящиков…»

Вернемся, однако, на берег Топлиц, где в ноябре 1984 года австрийские власти торопились завершить до ледостава и зимних снегопадов очередную поисковую экспедицию.

«…Вслед за колоссальной морской миной, поднятой на сушу, водолазам и аквалангистам австрийского министерства внутренних дел удалось извлечь 80 килограммов взрывчатого вещества – ТНТ, большое количество деталей ракетных двигателей и объект, способный к плаванию, цель применения которого специалистам еще предстоит установить…» – передавал из Вены корреспондент западногерманской газеты «Ди вельт».

Пролежавшее на дне Топлицзее почти сорок лет стальное чудовище оказалось в тот осенний день не единственной сенсационной находкой. Вот что сообщила 17 ноября 1984 года австрийская газета «Фольксштимме»: «Хотя и не легендарные „нацистские золотые сокровища“, но тем не менее целую установку для запуска ракет, затопленную нацистами в конце второй мировой войны, извлекли водолазы из Топлицзее». Для запуска ракет «в подводном положении», уточнил венский корреспондент «Ди вельт».

Была найдена и поднята на поверхность 3,5-метровая ракета «Фау» весом в одну тонну. «Обследование корпуса ракеты удивило армейских минеров, – передавали из расположения экспедиции австрийские и иностранные корреспонденты. – Пролежав 40 лет на дне озера, ракета даже не имела следов ржавчины».

Ночная трагедия

– Да, это мой сын, – сокрушенно вымолвил старик Эгнер, когда ему показали труп, поднятый со дна озер Топлиц.

Девятнадцатилетний Альфред Эгнер, профессиональный спортсмен-аквалангист из Мюнхена погиб при довольно загадочных и до конца не раскрытых (по крайней мере официально) обстоятельствах. Его отец срочно прибыл в Бад-Аусзее из баварской столицы, как только ему сообщил об исчезновении сына один из участников нелегального подводного поиска на Топлицзее.

Более трех недель тело аквалангиста пролежало на шестидесятиметровой глубине. Его исчезновение, поднятая отцом Эгнера тревога (приехав из Мюнхена, старик тут же поставил в известность о случившемся местную полицию) и побудили министерство внутренних дел Австрии к поиску западногерманского аквалангиста.

Случилось это осенью 1963 года. Район Топлицзее был тогда оцеплен усиленными нарядами полевой жандармерии. Последний отрезок дороги из деревни Гессль к Топлицзее перегородил шлагбаум. Он был заперт на замок.

Австрийским и иностранным журналистам, прибывшим сюда по специальному приглашению пресс-службы МВД Австрии в самый разгар экспедиции (но уже после того, как был найден труп мюнхенского аквалангиста), машины пришлось оставить возле небольшого гастхауза. Дальше мы двинулись к озеру пешком.

…В первую послевоенную зиму в озерном районе Мертвых гор появились два инженера из Линца – Людвиг Пихлер и Герман Майр. Прихватив с собой лыжи, брезентовую палатку, консервы, они – с неизвестной целью – предприняли восхождение на одну из вершин неподалеку от Альтаусзее и… бесследно исчезли в разыгравшемся снежном буране.

Лишь спустя семь недель, в конце марта, горноспасатели натыкаются на кончики лыж, торчащих из снежных сугробов.

За годы работы в альпийской республике я убедился: нервы у австрийских горноспасателей крепкие, присутствие духа им не изменяет. Однако то, что открылось их глазам под разворошенной ледяной коркой «снежной пещеры», заставило содрогнуться даже этих людей, привыкших к самым жестким картинам смерти людей под ударами снежных лавин…

Из протокола предварительного следствия, проведенного на месте происшествия подполковником жандармерии из Бад-Аусзее В. Тарром:

«На месте бивака царил страшный беспорядок. У обоих инженеров было еще достаточно продовольствия, и умерли они отнюдь не от голода. Майору кто-то вспорол живот, причем, видимо, маникюрными ножницами. Его сердце, легкие и другие внутренности были вырваны и запихнуты в брюки, разорванный желудок и кишки наброшены на плечи. Пихлер пытался, вероятно, руками разгрести снежное покрывало, поэтому все его пальцы были в ссадинах».

И по сей день никто не знает, что привело к ужасающему финалу вылазку в горы австрийских инженеров. Никто не дал объяснения и другому обстоятельству этой загадочной драмы в Мертвых горах: почему дальше предварительного следствия дело так и не сдвинулось? Хотя некоторые западные журналисты, достаточно компетентные в расшифровке такого рода происшествий, обращают внимание на то, что «тело Майра было изувечено так, словно кто-то искал у него нечто такое, что он только что проглотил, например, какой-нибудь план…»

Утверждения жандармов, будто труп обглодали лисицы, окрестные жители восприняли скептически. Зато бесспорным оказался следующий факт: в фотографиях Майра и Пихлера жители деревень и Бад-Аусзее опознали инженеров, которые еще в 1942 году приезжали сюда по дороге на секретную испытательную станцию гитлеровских ВМС в районе Топлицзее.