Закат владыки морей - [182]

Линкоры Олдендорфа после ночной победы начали отчаянно выскребать остатки бронебойных снарядов в погребах, но время было не на их стороне. Когда линкоры Куриты шли на юг вдоль восточного берега острова Самар, между ними и транспортами, а также целыми горами военного снаряжения на побережье, находились только крошечные эскортные авианосцы соединения поддержки под командованием адмирала Спрэгью.

Однако Курита грубо ошибся, приняв эскортные авианосцы за часть сил 3-го Флота. Хотя японские корабли имели скорость вдвое выше, Курита начал медленное сближение, обходя авианосцы, вместо того чтобы пойти прямо на них и уничтожить. В результате авианосцы смогли проводить постоянные воздушные атаки, поднимая самолеты, как только их заправляли и перевооружали. Хотя эти самолеты не могли потопить линкоры, однако их огонь и бомбы наносили большие потери расчетам зенитных орудий. Они даже ухитрились потопить 3 тяжелых крейсера теми немногими торпедами, которые имелись.

Зато огромные снаряды сумели потопить только один эскортный авианосец «Гэмбир Бей» и повредить еще несколько. Однако отважная атака американских эсминцев заставила корабли Куриты временно отвернуть. После этого Курита стал вести себя еще более осторожно. После нескольких маневров, в ходе которых он даже вошел в сам залив Лейте, японский адмирал в 9.25 приказал отходить. В 9.45 бой прекратился, эскортные авианосцы и силы вторжения были спасены.

Решение Куриты стало роковым для исхода операции, как и решение Ямамото при Мидуэе 2,5 года назад. Всё самопожертвование Нисимуры и Одзавы оказалось напрасным, и Курита буквально выпустил победу из рук. Когда он отозвал свои линкоры и повернул обратно, далеко на севере то же самое сделал и Хэлси со своими линкорами. Это было совершенно напрасно, однако он перегруппировал линкоры и послал их на юг. Но было слишком поздно, чтобы перехватить корабли Куриты. В результате современные линкоры 3-го Флота в ходе всей битвы метались на полных ходах между двумя японскими эскадрами, но ни одной не увидели. Огромную ударную мощь использовали предельно бессмысленно, и вторая такая возможность американцам не представилась. Воздушными атаками авианосцев 3-го Флота были потоплены 3 японских авианосца. Четвертый был поврежден и добит американскими крейсерами. Кроме того, они потопили эсминец, а подводная лодка добила поврежденный авиацией легкий крейсер. Однако «Исэ» и «Хьюга» получили только незначительные повреждения и сумели спастись. То же самое удалось и Курите, хотя он по дороге потерял еще один крейсер.

Несмотря на бестолковое использование линкоров, битва закончилась решительной победой американцев. Больше японский флот не представлял серьезной угрозы для американского наступления, и все это было достигнуто ценой удивительно легких потерь для американцев[217].

В битве за Лейте линкоры показали, что обладают более серьезным значением, чем ранее, но, несмотря на это, большинство кораблей было потоплено авиацией. Это привело к довольно спорным выводам, которые сделал кое-кто из послевоенных историков. Например, один из британских авторов написал:

«В широкой по размаху и сложной битве за Лейте принципы остались теми же. Здесь, на южном участке корабли противников сошлись на дистанцию прямого выстрела, однако авианосные самолеты все равно остались главным оружием. Американцы победили, лишь когда были потоплены все 4 японских авианосца, причем с воздуха».

Я не могу согласиться с этим выводом. Японские авианосцы с самого начала представляли только приманку. Они были просто обречены на гибель. Но даже если бы они оттянули на себя Хэлси и сумели спастись, это никак не сказалось бы на ходе битвы, потому что на них не было самолетов. Исход битвы решили 6 старых линкоров Олдендорфа в проливе Суригао и нерешительность Куриты у острова Самар.

Другой историк, весьма критически относящийся к линкорам, с этим согласен:

«Однако мне кажется, что маятник качнулся слишком далеко. Хотя война на Тихом океане показала, что самолет сменил линкор в качестве основы морской мощи, это совсем не значит, что линкор стал абсолютно беспомощным. Эта битва восстановила его репутацию, в определенной мере в ущерб авианосцу».

Как мы видели, линкоры едва не добились полных побед над двумя авианосными соединениями, японским и американским, хотя ни то, ни другое не являлось главными силами флота. Из этого делается вывод:

«Половину атакующего японского флота пришлось останавливать артиллерийским кораблям, и они сделали это гораздо более эффективно, чем самолеты».

Как видите, мнения высказываются самые разнообразные, но в любом случае было ясно, что эта битва стала лебединой песней линкоров и линейной тактики, которая несколько столетий безраздельно владела умами адмиралов. Стефен Роскилл подводит итог:

«За все время войны 1939–45 годов лишь одна другая битва — та, которую дал адмирал Каннингхэм 28 марта 1941 года у мыса Матапан — напоминает происходившее в проливе Суригао 3,5 года спустя. Совершенно ясно, что эти две битвы означали конец долгого влияния „линии кордебаталии“ на морскую войну, которое началось еще в XVII веке».