Закат любви, восход любви - [31]

Джино был совсем другим человеком, с которым никто не мог сравниться. После венчания она позвонит матери и сообщит ей, что вышла замуж, затем свяжется с родителями Джима. Но сейчас все это мало ее волнует, потому что...

- Элли...— Голос Джино, прозвучавший в темноте, прервал ход ее мыслей.

Удивленная, Элли приподнялась на локте.

- Я не слышала, как ты вошел.

— Надеюсь, ты не против?

— Конечно, нет.

— Ты так быстро выбежала из моей спальни, что мы не успели поговорить.

— Ты был нужен Софии.

Он провел пальцем по ее щеке.

— А тебе нет?

— Я не это имела в виду.

- Тогда что же? - Когда он коснулся мочки ее уха, Элли обдало жаром.

- Я не хотела, чтобы София что-то заподозрила.

- Ты отлично придумала, чем ее занять в мое отсутствие. Я еще никогда не видел ее такой счастливой. Теперь моя очередь.

— Я не понимаю.

— Я провел два бесконечных дня вдали от своей жены и больше не могу быть один. Позволь мне остаться. Это все, о чем я прошу. Ты нужна мне.

У Элли возникло дурное предчувствие.

— Что-то случилось? — испуганно спросила она.

— Суд все же состоится, — мрачно произнес он.- Сегодня я узнал, что Мерлина главный свидетель обвинения. Кажется, она без моего ведома поддерживала связь с Донатой. Согласно утверждению прокурора, Доната рассказывала ей, что я, пользуясь ее беззащитностью, приходил к ней в спальню и насиловал ее. Она даже показывала Мерлине синяки.

Элли поднялась в постели.

— Но это же нелепо! Если бы Мерлина поверила Донате, она бы не приезжала сюда на днях.

— Она хотела продолжать со мной встречаться, но я коротко и ясно сказал ей, что между нами все кончено. Мерлина отказалась это принять и очень разозлилась, когда увидела тебя.

Элли застонала.

— Значит, она из ревности решила тебе отомстить.

— Да, но Альберто утверждает, что ей никто не поверит, когда выяснится, что она продолжала ездить ко мне после всех предостережений Донаты.

Он выглядел таким измученным, что у Элли защемило сердце.

— У тебя усталый вид. Ложись спать. — Она убрала прядь волос, упавшую ему на лоб.

Через несколько минут Джино уснул. Остаток ночи Элли сторожила его сон. Когда в комнате стало прохладно, она достала из шкафа теплый плед и укутала его.

Даже такой сильный человек, как ее муж, нуждался в отдыхе.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Отец Ангелини улыбался им обоим.

— Объявляю вас мужем и женой. Живите долго и счастливо. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

На глазах у небольшой группы гостей Джино запечатлел на губах Элли страстный поцелуй. Теперь их брак был благословлен церковью.

Краем глаза Элли увидела сияющее лицо Софии. Она, как и остальные девочки, выглядела просто очаровательно в белом кружевном платье с венком из розовых роз на голове.

Марчелло, сидящий в инвалидном кресле, в своем строгом костюме выглядел аристократом до мозга костей. Его грудь пересекала алая лента с изображением герба семьи Ди Монтефалько.

Все казались довольными и счастливыми, но Элли знала, что этому скоро может настать конец, если Джино признают виновным.

Когда они приехали на ферму, гости уже собрались. Джино помог Элли выбраться из машины и повел ее к дому. Его глаза сверкали подобно тлеющим уголькам.

— Ты сделала меня самым счастливым человеком па свете, — сказал он.

Когда его рот жадно впился в ее губы, все ее тело обдало огнем желания.

Только услышав одобрительные возгласы гостей, Элли поняла, что слишком увлеклась. Несомненно, это не укрылось от Джино, но, поскольку ее муж играл на публику, он, должно быть, ждал от нее того же. Он так правдоподобно играл роль счастливого любовника, что никто не смог бы догадаться об истинной причине, по которой они вступили в брак.

Все зааплодировали, и Джино внес Элли на руках в дом, где Бьянка вместе с несколькими помощницами уже накрыли стол.

Наполнив тарелки, гости вышли на террасу, где играл оркестр. Джино обнял Элли за талию и повел танцевать. Вскоре к ним присоединились остальные.

К несчастью, друзьям Джино захотелось потанцевать с невестой, и прошло добрых полчаса, прежде чем они снова оказались вместе.

— Кажется, Марчелло доволен, — сказала Элли.

— Он чувствует твою доброту. Ты не могла бы что-нибудь сыграть для гостей, дорогая? Это было бы лучшим свадебным подарком для меня.

— Джино...

— Это означает «да», «нет» или «может быть»? — очаровательно улыбнулся он.

Ну разве она могла ему отказать? Джино столько всего ей дал и так мало просил взамен.

— Хорошо.

— Я попрошу Софию, чтобы она принесла скрипку.

Он ушел и через несколько минут вернулся вместе с племянницей, в руках у которой был футляр.

Джино потребовал всеобщего внимания. И музыка стихла.

— Элли и я хотим отблагодарить вас за то, что вы разделили с нами самый счастливый день в нашей жизни. Мало кто из вас знает, но она талантливый музыкант. Я попросил ее сыграть для нас. Наши родители привили нам с братом любовь к музыке, и теперь у нас есть Элли, чтобы снова наполнить ею дом.

Эти слова тронули Элли до глубины души. Чтобы не расплакаться, она открыла футляр и настроила инструмент.

- Я сыграю вам отрывок из Первой симфонии Брамса.

Брамс был ее любимым композитором.

Именно этот отрывок она репетировала в Портленде, когда у нее начался приступ мигрени. Кто бы мог предположить, что за эти несколько недель ее жизнь изменится кардинальным образом и она будет играть на собственной свадьбе для своего нового мужа. Для человека, которого полюбила больше жизни.