Закат империи - [85]
— Ах, несчастный, мне тебя так жаль!
— Что такое? — Корнелий очнулся от задумчивости и с негодующим изумлением посмотрел на неё. — Какого чёрта ты вздумала меня жалеть?
Феодора только и ждала этого вопроса, потому что тут же страдальчески закатила глаза и произнесла нараспев:
— О, как грустно, мой дружочек, избегать сетей Амура.
И вновь Корнелий не удержался от улыбки. Нет, всё-таки Феодора умела обращаться с мужчинами, и лучшей напарницы для того, чтобы провести оставшуюся часть дня, не предаваясь мрачным мыслям, трудно было и желать.
— Ага, развеселился! — тут же заметила она. — Ну тогда хватит строить из себя буку и немедленно полезай в мой паланкин.
Корнелий не заставил себя упрашивать и уже через мгновение полулежал на мягких подушках, одной рукой обнимая Феодору, а другой опуская занавеску. Строфанты[51]тронулись с места, а гетера тут же припала к губам Корнелия и не давала ему покоя всю дорогу. Однако, вяло реагируя на её умелые ласки и прислушиваясь к ощущениям собственного тела, по которому проворно шарили опытные руки Феодоры, Корнелий вдруг с неожиданным удивлением понял, что в нём уже нет прежнего сладострастия, что его былая пылкость словно бы осталась в объятиях Амалаберги!
Виринал был так поражён этим открытием, что, когда носилки остановились у дома Феодоры, он отстранил от себя гетеру и, пробормотав что-то невразумительное, хотел выйти.
— Куда ты? — с неподдельным испугом спросила она.
Этот внезапный испуг так не вязался с её прежним насмешливым тоном, что Корнелий удивлённо оглянулся на женщину.
— Прости, но я бы хотел пойти домой. У меня завтра будет тяжёлый день, поэтому...
— Поэтому тебе обязательно надо расслабиться и разогнать тревожные мысли, — поспешно подхватила она. — А какой замечательный массаж сделают тебе мои рабыни, каким великолепным, укрепляющим силы эликсиром я смогу напоить тебя сама! Не уходи...
В её голосе прозвучали столь жалобные нотки, что теперь уже Корнелий не смог удержаться от ехидного замечания:
— Да что ты, милая, неужели влюбилась? Или мне изменяет слух, или я слышу не речи гетеры, а мольбы Психеи, не желающей отпускать от себя Амура.
— Смейся сколько хочешь, но, прошу тебя, пойдём в дом!
Корнелий заколебался, а затем пожал плечами.
— Ну, если тебе этого так хочется...
Обрадованная Феодора мгновенно выпрыгнула из носилок и, подхватив его под руку, повела в дом. Корнелий вяло улыбался, но больше не противился. Гетера провела его прямо в баню и передала в руки своих искусных рабынь, после чего незаметно исчезла. Корнелий смыл с себя городскую пыль, немного поплавал в прохладном бассейне, а потом, блаженно прикрыв глаза, растянулся на ложе, подставив спину и плечи нежным, благоухающим мускусом рукам массажисток. Пожалуй, он напрасно сопротивлялся и Феодора была права. Лучше провести нынешний день здесь, где можно ни о чём не думать, целиком отдавшись ленивому блаженству, чем изводить себя мыслями об Амалаберге да завтрашнем поединке. Вот интересно, увидит ли он её на трибуне, придёт ли она? Только не надо сегодня пить вина, ибо завтра ему потребуется и ясный ум, и твёрдая рука...
— Что, проклятый раб, ты уже приготовил своё мерзкое снадобье? — с нескрываемой злобой спросила Феодора, завидев Кирпа на пороге спальни. Сириец держал в обеих руках прозрачный оправленный в золото кувшин, а потому только молча склонил голову, предварительно кольнув гетеру своим острым взглядом.
— Поставь его вон на тот столик и убирайся прочь, гнусная тварь! Если бы не приказание магистра оффиций, я сварила бы снадобье из тебя самого, а потом бы угостила им своих дворовых псов!
— Я вижу, ты принимаешь большое участие в этом юноше, — осмелился заметить Кирп, осторожно ставя кувшин между двумя золотыми чашами.
— Не твоё это дело, старый mentula[52]! Пошёл вон!
Однако вместо того, чтобы уйти, сириец вдруг ещё раз взглянул на лежащую гетеру, которая, подперев голову рукой, с ненавистью смотрела на него. Кирп сделал несколько шагов в её сторону, устремил на Феодору внезапно засверкавший взгляд и сделал руками несколько медленных плавных пассов. Феодора привстала со своего ложа навстречу Кирпу, их взгляды встретились, и оба замерли. Это напоминало какой-то странный поединок двух воль, причём мужская воля пыталась подчинить себе волю женскую, но та, черпая свои силы в презрении и ненависти, упорно сопротивлялась. Так продолжалось несколько томительных минут, и чем яростнее становился пристальный взгляд Кирпа, тем чаще и глубже дышала Феодора.
— Прочь, прочь отсюда, отродье! — с трудом, задыхаясь, прохрипела она.
Кирп горестно вскрикнул и стукнул себя по голове обоими кулаками.
— Что-то случилось, — невнятно пробормотал он. — Я утратил эту божественную силу... я не могу ничего сделать...
А Феодора, одержав победу, хотя так и не поняв до конца, в чём она заключалась, вскочила с ложа и гневно топнула ногой.
— Сколько раз мне повторять, чтобы ты убирался отсюда? Ты хочешь, чтобы я позвала рабов и они отхлестали тебя плетьми?
— Нет-нет, ухожу, — униженно забормотал Кирп, пряча голову в плечи. — Но всё-таки скажи, драгоценнейшая: могу я доложить магистру оффиций, что его приказание было исполнено нами обоими?
Чем только не приходится заниматься обыкновенному сыщику Петербургской полиции Макару Александровичу Гурскому! Розыск пропавшего учёного-биолога, открывшего новое сильнодействующее средство, способное чуть ли не воскрешать мёртвых, неожиданно выводит на большевистскую организацию. Радетели за народное счастье занялись банальным похищением людей с целью пополнить похудевшую партийную кассу. А когда к Гурскому за помощью обратился великий князь Александр Михайлович, двоюродный дядя Николая II, сыщик и не предполагал, что столкнётся с древней тайной — брошью легендарного Казановы, обладающей якобы магическими свойствами.
Самая красивая девочка на философском факультете Московского университета — Наталья Гончарова — могла рассчитывать на блестящую партию, а вышла замуж за скромного инженера вагоностроительного завода, разбив сердце безнадежно влюбленного в нее сокурсника Олега Суворова.Шли годы, а он все не мог забыть свою любовь…
Российская попойка имеет удивительное сходство с пожаром – подобно тому, как он, раз начавшись, не успокаивается до тех пор, пока не переварит в своем огненном нутре все то, что попадется ему на пути, так же и она будет неуклонно стремиться к расширению и продолжению в пространстве и времени. Это не западный способ пития, где каждый деловой разговор предваряется неизменным вопросом: «Что будете пить?»; в России пьют все, что пьется, и отнюдь не для того, чтобы можно было занять руки бокалом во время деловой беседы, а для того, чтобы занять разговором душу и отвлечься – и от всех дел, и от всей смертельно надоевшей, бестолковой обыденности.
Молодой писатель впервые в жизни отправляется за границу. И ни куда-нибудь, а в Италию, осуществив мечту всей своей жизни. Не желая быть связанным программой туристической группы, новоявленный путешественник оформляет себе индивидуальный тур. Однако вожделенная свобода оборачивается цепью неожиданных злоключений. Впрочем, все заканчивается благополучно: наш герой находит не только сюжет для нового романа, но и свою любовь…
Поколение, родившееся в навек, казалось бы, застывшую эпоху, оказалось втянуто в калейдоскоп невероятных событий и подверглось множеству испытаний, главное из которых — испытание впервые обретенной свободой. Судьбы шестнадцати одноклассников, закончивших школу в 1976 году, сложились по-разному: кто-то сумел успешно приспособиться к новым временам, став политиком или бизнесменом, ученым или журналистом, кто-то спился, кто-то эмигрировал, кто-то погиб в Чечне, кто-то стал жертвой заказного убийства или несчастного случая, кто-то оказался счастлив в любви и личной жизни, кого-то постигла жестокая неудача…
Изящная и хрупкая девушка подвергается нападению трех пьяных мерзавцев. Из грязных лап насильников ее вырывает красавец атлет. Могла ли представить себе наша героиня, что пройдет совсем немного времени и она сама отобьет у хулиганов своего спасителя? Прежде чем упасть в его объятия…
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Впервые рассказанная полностью история самой длинной и самой финансируемой научной экспедиции всех времен и народов. В огромном научном плавании XVIII века от Санкт-Петербурга через Сибирь до побережья Северной Америки, известном как Вторая Камчатская экспедиция, или Великая Северная экспедиция, приняли участие более 3000 человек. Этот проект обошелся Петру Великому в одну шестую от годового дохода его империи – на корабли поднялись ученые, художники, маршалы, солдаты и рабочие. Великая Северная экспедиция должна была продемонстрировать европейцам величие и прогрессивность Российской империи и при этом расширить ее границы путем присоединения Северной Азии и даже части Америки, лежащей за Тихим океаном.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.