Закат эпохи либерализма. Хроника финансового Апокалипсиса - [143]

Вроде бы как одну лапу попытались вытащить, а другая лапа начинает увязать. Вы совершенно правильно задали вопрос, куда переброшены эти деньги? Центробанк такой информации не даёт. Но некоторые эксперты некую цифирь приводят. Если им верить (хотя всё-таки нет ссылок на первоисточник), преимущественно – это перевод денег на депозитные счета иностранных банков, а также на депозиты некоторых центробанков, которые не называются экспертами и СМИ. Далее – это депозиты Банка международных расчётов, который держит на своих депозитах около 10 % всех международных резервов большинства центробанков мира. Это привычная гавань, куда центральные банки направляют свою валюту. Ну и какая-то часть, вероятно, была конвертирована в бумаги других эмитентов. Называются Германия, Китай. Считается, что всё-таки в бумаги было инвестировано меньше. Также упоминается увеличение резервной позиции РФ в МВФ – хотя эти данные нельзя проверить.

В целом понятно, что риски-то, по сути дела, не сильно снижены. Потому что, если речь идёт о валютных депозитных счетах, то, конечно, дядя Сэм может дотянуться до практически любого банка, особенно если это коммерческий европейский банк или банк какой-то страны, типа Австралии или Канады. Банк России формально выполнил команду, но только формально. Риски сильно не снизились. Поэтому, если мы действительно хотим учитывать политические риски, то необходимо думать о каких-то реальных альтернативах. Конечно, такими реальными альтернативами может быть и является золото, и мы накапливаем жёлтый металл. Но главное: зачем накапливать такие гигантские валютные резервы? В 1990-е годы говорили: «Деньги должны работать, деньги должны обращаться, не должно быть застоя денег». А сегодня мы видим застой валюты, валютные резервы не дают практически никакого приращения доходов. Вот статистика ЦБ РФ по изменению международных резервов за первое полугодие 2018 года: прирост международных резервов составил $24 млрд. То есть берётся величина резервов на 1 января 2018 года и сравнивается с 1 июля 2018 года. На фоне этого прироста одновременно произошло изменение величины международных резервов в результате двух факторов. Первый фактор: переоценка валютных резервов из-за изменения валютных курсов отдельных финансовых инструментов по отношению к доллару. И что мы имеем? За полгода в результате изменения валютного курса потери составили $ 8,8 млрд. Второй фактор: изменения рыночных цен, прежде всего, цен на те же самые казначейские бумаги. По итогам первого полугодия 2018 года получилось убытков на $ 3,7 млрд. Итого Россией потеряно более $ 12,5 млрд, в результате того, что эта валюта «лежала». Нам при этом продолжают говорить, что «деньги должны работать». Если деньги действительно должны работать, то и валюта не должна лежать на балансе ЦБ. То есть: если мы сказали «А», надо сказать «Б». Значит, должен быть некий валютный поток.

– Наверное, здесь сложно обойтись без параллелей с 30-ми годами XX века?

– Да, вспоминаю, как у нас тогда проводилась индустриализация. Мы и тогда получали валюту по разным каналам – прежде всего в результате экспорта. Эта валюта «с колёс» шла на закупку машин и оборудования. И таким образом проводили наращивание промышленного потенциала страны. Если сегодня мы действительно хотим восстановить свою экономику, если мы хотим сделать рубль сильным, если мы хотим, чтобы Россия была независимой – то нам надо, конечно, проводить реиндустриализацию. И финансовые условия для этого у нас есть: гигантские международные резервы. Даю точную цифру: на середину текущего года они составили 456 миллиардов 749 миллионов долларов. Это данные Центрального банка.

К сожалению, ЦБ сказал «А», но не говорит ни «Б», ни «В». А это как раз принятие решений по закупке инвестиционных товаров. Естественно, закупка инвестиционных товаров должна осуществляться не хаотично, а в соответствии с некими планами, программами реиндустриализации. Между тем, таких планов и программ в России нет. И в результате получается странная ситуация. Центробанк наращивает международные резервы, при этом несёт большие потери, которые я только что обозначил – всего за полгода. За более длительные периоды суммарные потери бывали и гораздо существеннее. Центральный банк не может объяснить, зачем он это делает. По крайней мере, до прихода Набиуллиной в ЦБ заявляли, что «мы накапливаем международные резервы для того, что поддерживать стабильный курс российского рубля; мы проводим валютные интервенции, когда происходит отток валюты, тех же самых долларов, и устанавливаем равновесие на российском валютном рынке, поддерживая таким образом курс национальной денежной единицы». Но когда Набиуллина пришла в ЦБ, начали петь другие песни: мол, «нам не нужен стабильный рубль с точки зрения валютного курса, он должен быть свободно плавающим, а если он свободно плавающий, то и валютных интервенций не надо». А если не надо валютных интервенций, то тогда не нужны и международные резервы. Действительно, чиновники могут мыслить таким образом, что у них концы с концами не сходятся.