Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 22 - [30]

Я смела всю шерсть в совок и выбросила в мусоропровод, потом вымыла пол и вымылась сама.

Примерно через неделю я заметила на своем лице торчащие черные волосины. Я их выдрала, но через два дня их стало еще больше.

На моем теле никогда не было волос, а уж на лице и подавно, а тут я стала обрастать щетиной и ничего не могла с этим сделать. Сперва я украдкой от Станислава сбривала их и выщипывала. Но они от этого становились только еще гуще и жестче.

Наконец я обратилась к врачу. После обследования мне сказали, что поликистоза у меня нет, яичники в норме, гормоны в крови не выявлены и что они не знают, отчего это происходит.

Станислав меня бросил. Без объяснений, не пришел, и все. Я ему позвонила в студию, но, к моему удивлению, трубку взяла его жена. Тут она мне и сказала, что там, где не помогают добрые слова, всегда безотказно поможет колдовство.

– Ходи теперь, как лохматая сука, – напоследок бросила в трубку его жена».

Я помогла девушке, и теперь у нее на теле и на лице нет волос.

Способов вылечить эту порчу очень много, но я научу вас более простому, несложному, так как вы пока еще учитесь.

До начала отчиток больная не должна есть мясные продукты. Кроме бескровного поста нельзя давать никому взаймы ни хлеба, ни соли.

Дождавшись, когда луна пойдет на убыль, отведите больную к природной воде: реке, озеру или колодцу. При больной должно быть ведро, в которое следует зачерпнуть воды. Склонив лицо к ведру, женщина должна стоять не разговаривая и не двигаясь.

Знахарка обрызгивает больную водой и вычитывает:

...

Пошли три зари до воды напиться.

И я, раба Божия (имя), пришла,

Чтобы всем трем поклониться.

Как звать первую зарю, я забыла,

Имя второй зари из памяти смыло.

Как звать-величать третью, Богородица открыла.

Ульянушка, третья заря,

Услышь меня и приди до меня.

Явись, матушка, не бойся,

В водице моей чистой умойся.

Возьмись за рабу Божию (имя),

За ее тело, чтобы оно от порчи не скорбело.

На лицо ее – красота, на бело тело – чистота.

А кто слова мои восхочет перебить,

И кто задумает задел мой погубить,

Зорюшка Ульянушка придет

И все чары мудрые разобьет.

Слово мое крепко.

Дело мое лепко.

Ключ, замок, язык.

Аминь.

Аминь.

Аминь.

Особый случай

Покойник-жених

 Из письма: «...Мне 16 лет, и, возможно, Вы не пожелаете читать мое письмо, но мне больше не к кому обратиться. Из-за моей глупой выходки происходит что-то непонятное и страшное.

Дело в том, что в этом году я и моя подруга Настя ходили на Родительский день на кладбище. Настя меня позвала с собой. Ее старший брат Максим сбил человека и, придя домой, удавился. Может, его совесть мучила, может, боялся тюрьмы, никто не знает, записки он не оставлял. Если честно, то я никогда раньше на кладбище не была. В нашей семье все, слава Богу, живы. А наши прадеды и прабабушки похоронены совсем в другом городе.

Странно, но на кладбище мне было абсолютно не страшно, даже интересно. Памятники у всех разные, фотографии и цветы. Вы не поверите, но мне там было очень спокойно, может быть, потому, что до этого я никогда не присутствовала на похоронах, не видела слез и как гроб опускают в могилу.

Я пишу это для того, чтобы Вы поняли все дальнейшее. Ничто не могло повлиять на мое нормальное психическое самочувствие.

Когда мы пришли на могилу, я думала, что Настя начнет плакать по брату, но она достала бутылку, и сказала: «Брат у меня был прикольный», и стала мне рассказывать о нем всякие случаи. Мы выпили, помянув его, хотя говорят, что самоубийц не поминают. Я смотрела на его фотокарточку и не могла отвести глаз. Может, это так вино подействовало, но мне стало его жалко, как своего близкого человека, и еще было жалко себя, потому что я никак не могла найти себе парня. У всех девчат были, а у меня нет. Наверное, на Настю подействовало вино, она заплакала, и я вместе с ней. Мимо нас прошла старуха и зло сказала:

– Это водка, а не вы плачете!

Хотелось ей в ответ нахамить, но я сдержалась.

Когда мы уходили, мне казалось, что я этого Максима всю свою жизнь знаю, и я зачем-то сказала:

– Приходи ко мне, если надоест лежать. У меня нет парня, будешь моим женихом.

Настя совсем упилась, и я ее еле волокла. Мне все время казалось, что за нами кто-то идет, я оглядывалась, но, естественно, сзади никого не было.

Родителей не было дома, и я порадовалась, что мне не влетит, что я напилась.

Я быстро уснула, а посреди ночи проснулась. Возле окна стоял человек. В комнате было темно, и я видела только силуэт. От выпитого в голове стоял шум, и было тяжело. Перед глазами все плыло и казалось нереальным. Возможно, только поэтому я не заорала, увидев в комнате незнакомца.

– Ты кто? – спросила я.

И он ответил:

– Максим, ты же сама меня позвала.

Еще он сказал:

– Ты такая красивая, я в тебя влюбился, – и стал меня целовать.

Когда тебя целуют, разве можно бояться? Я не воспринимала его как покойника, он был для меня такой же, как и я, да еще целовался.

Уходя, он попросил никому не говорить о том, что ко мне приходил.

Я его спросила:

– Как там, хуже или лучше, чем здесь?

А он ответил:

– Не знаю, меня и таких, как я, туда не пускают, мотаюсь, как летучий голландец, между небом и землей.