Заговоренные клады и кладоискатели. Предания старины и новины заговоренные - [36]
Такое впечатление, что они наводят на себя, притягивают как бы случайно. Здесь могут быть такие объяснения: либо клады действительно не «хотят» доставаться своему хозяину (как правило, скряге), либо они вовсе не клады, а так, захоронения, либо еще недозрели до магического состояния. Таковы почти все клады нашего века, сделанные второпях, в потай, без должных уставов, и не доживают до своих сроков, тогда как в самом времени, «в сроке» создается по мере продолжительности своя особая магическая энергия. Время как таковое создает магию, переходит в чары.
В клады как бы вкладывается часть души хозяина, овеществленная корысть и скряжество, теневая ее сторона.
Царевна Екатерина Алексеевна была страстной и одержимой кладоискательницей, что странно сочеталось у нее с истовой верой.
История сохранила факты и документы, говорящие о том, что она вела переговоры с костромским священником, который знал «по планетным тетрадям» о кладах. И посланные по ее приказу люди рыли полночью могилы на кладбище и искали безуспешно и долго клады.
По ее неистовой приверженности к кладоискательству были отправлены подводы из Москвы за 200 с лишним верст с тем, чтобы добыть клад, зарытый на дворе одного крестьянина.
Когда Петр I узнал об этом, он был взбешен, и, по словам историка С. М. Соловьева, люди, указывающие царевне на места зарытых кладов, по розыску Петра оказались обманщиками.
«Страсть к легкой наживе, — пишет С. Максимов, — повсюду расплодила множество кладоискателей, которые до такой степени увлекаются идеей быстрого обогащения, что зачастую кончают однопредметным помешательством. Эти насчастные маньяки вызывают бесконечные насмешки и сплошь и рядом делаются жертвами обмана. За дорогую цену им продаются особые «записи кладов», к их услугам находятся руководители, заведомо приводящие на пустое место, заранее прославленное и искусно обставленное всеми признаками таинственного урочища и т. д.».
Вот запись-завещание одного сибирского кладоискателя.
«А как Бог велит, — поучает он своих детей, — отчитываем Разину поклажу, только перво-наперво сто рублей, как помру, отошлите дедушке в Божью церковь, ко Владимирской Божией Матери. А мать чтобы не знала: все в питейный угодит. А золото, куда положу — шепну опосля, смотрите только, как бы обменяли, чай, все крестовики (серебряный рубль петровских времен с крестом из четырех П. — В. Ц.). А если уж менять, то из-под виду, а для казны места немного. А святую икону, что на поклаже лежит, освятить доведется».
В народе таких кладоискателей почитали за чудаков и относились к ним снисходительно.
Так, на Псковщине из поколения в поколение кладоискатели ищут в курганцах заповедную саблю Александра Невского. Как она объявится — так с Руси сметет всю обманную власть иноверцев. На Иртыше — шелом Ермака, именно шелом, а не казачью папаху. Будто светится он в невзгодье Руси из воды. Кто найдет его и наденет на себя — поведет непобедимое войско.
На воронежской земле был знаменит в прошлом веке «убежденный чудак, исходивший весь тот край вдоль и поперек, разыскивая клады Кудеяра, между которыми один состоял из 60 парных воловьих подвод серебра, 10 пудов золота и целого лотка драгоценных камней. Около этого помешанного образовалась целая толпа плутоватых подсобников из мещан и отставных солдат, являющихся с предложениями заговоров и записей таинственных талисманов, завернутых в грязные тряпицы, вроде комка глины, добытой в полночь с могилы удавленника, помогающей, как известно, добыче кладов».
Таковы они, чудаки, неудачники, чернокнижники и поэты — кладоискатели и кладокопатели.
