Заговор Высокомерных - [18]
– В прокуратуру? Да ну, дело у меня пустяковое. Вот проезжал мимо, решил заехать.
– Ааа, – Дарья понимающе кивнула. – Вообще-то неожиданно.
– Вам знаком Оливье де Шарлеруа? – спросил следователь, раскрывая свой рабочий блокнот.
– Да.
– Откуда?
– Я покупала у него торт, – Дарья едва заметно улыбнулась.
Женщина прищурила глаза, словно довольная сытая кошка. Выглядело, будто она старается не пропустить ни одной даже самой незначительной перемены в поведении собеседника. Дарья определенно чувствовала себя хозяйкой положения.
– Какие у вас были отношения с Шарлеруа?
– Никаких. Просто знакомый, – не моргнув глазом, ответила Лисневская.
– Когда вы в последний раз его видели?
– Месяца два назад. А к чему все эти вопросы? Что случилось?
– Он убит.
Каплин не был настроен шутить и обмениваться колкостями. Сразу перешел к делу. После его слов о смерти кондитера Лисневская чуть побледнела и откинулась на спинку стула. Лицо ее стало серьезным, но ни удивления, ни страха, который обычно испытывают большинство женщин, слыша подобное известие, на нем не отразилось.
– Вы не удивлены?
– Отчего же… Еще как удивлена. Не часто людям сообщают, что их знакомого убили. Мне так вообще впервые в жизни. Вы же серьезно про убийство?
– Конечно.
– Ну да. На шутника вы не похожи.
– Как думаете, кто мог это сделать?
Дарья задумалась и после короткой паузы ответила:
– Понятия не имею.
Следователь некоторое время испытывающее смотрел ей в глаза, а потом достал старый, треснувший планшет, включил и протянул ей.
– Поглядите. Знакомо вам это видео?
Лисневская посмотрела на экран устройства и все ее спокойствие испарилось. Она вскочила с места. Щеки ее пылали, глаза сверкали. Кажется, в них даже блестели слезы…
– Откуда это? – голос Дарьи дрогнул, как у человека, который вот-вот расплачется. – Это что, было у него?
– Да. В ноутбуке и в телефоне.
– Господи… – молодая женщина закрыла лицо руками, отвернулась к окну.
Она молчала, Каплин тоже. Лисневская едва сдерживала слезы, поэтому боялась повернуться и что-то сказать. А Льву Гавриловичу было не до сантиментов и тактичности.
– Так что вы по этому поводу думаете? – заговорил он.
Дарья все также стояла к нему спиной. Взяв себя в руки, она глухо спросила:
– Это… еще кто-то видел?
– Несколько моих коллег. Сами понимаете, материалы дела.
Она всхлипнула, больше не в силах сдерживаться. Села в кресло, прикрыв тыльной стороной ладони нижнюю часть лица, от чего рукав пиджака съехал вниз и обнажил изящные золотые часики.
– Кошмар… – прошептала Дарья.
– Ваш муж мог узнать о… ваших отношениях с Шарлеруа?
Лисневская отрицательно покачала головой.
– Подобных роликов у него около десяти штук. На всех разные женщины.
– Вот скотина…
– Кто, по вашему мнению, мог желать ему смерти?
– Кто угодно… Может одна из его баб, или муж какой-нибудь из них… Это ваша работа, вы и разбирайтесь. У вас ко мне еще какие-то вопросы?
Каплин понял, что говорить с ним больше не желают, поэтому встал. Выходя из кабинета, он на долю секунды задержал внимательный взгляд на поникшей фигурке за столом.
– Разберемся, – уверенно сказал он. – До свидания, Дарья Александровна.
На счет того, что давно не видела Шарлеруа, Лисневская, возможно, и не врала, – думал Лев Гаврилович. Видео было отснято даже больше двух месяцев назад, еще осенью.
В приемной оказалось пусто. Скорее всего, секретарша ушла на обед. Поэтому Каплин не спешил уходить. Остановившись за дверью кабинета Лисневской, он прислушался. Пару минут было тихо, если не считать нескольких всхлипов. Потом раздался голос Дарьи.
– Алле, привет. Ты можешь говорить? С голосом? Ничего. Просто хочу тебя увидеть. Я соскучилась. … Мне плохо. Хочу послать все к черту и побыть с тобой. … Хорошо. И я очень люблю тебя…
В этот момент в коридоре послышался цокот каблучков. Лев Гаврилович направился к двери приемной и практически столкнулся с секретаршей.
– До свидания, – бросил он, хватая с вешалки куртку и выходя.
На улице Каплин задумался. Этот визит к Лисневской неожиданным образом поколебал его душевное равновесие. Пусть опыт работы его еще был не велик, но все же интуитивно следователю часто удавалось определить, замешан человек в деле или нет. А тут было совершенно ничего непонятно. Лисневская всем своим существованием, тем, какая она есть, просто сбивала с толку. Лев вздохнул и достал мобильный. Увидел пропущенный вызов от журналистки Меланьи Литвиновой. Всегда перед важными разговорами ставил телефон на беззвучный режим, чтобы никто не сбивал с мысли. Хотя эта привычка была не самой полезной для следователя, ведь могли позвонить и по важному вопросу.
Дело в том, что дома Мила с опозданием вспомнила еще одну деталь. Лисневская говорила, что кондитера зовут Андрей, а не Оливье. Может, стоило сказать полиции? Да и вообще было интересно узнать подробности этого происшествия. Лев Гаврилович показался ей довольно контактным и простым человеком. Сообщив ему новую и, как ей казалось, важную информацию, Мила рассчитывала и сама что-нибудь выведать.
Вернувшись домой в день гибели Шарлеруа она, благодаря тому, что Ваня остался у отца, получила возможность поразмыслить над всем произошедшим. Выходит, Кирилл – муж Лисневской? Мила не могла в это поверить. Хотя она ведь слышала только фамилию… Да и не был редактор никаким депутатом. Тут она вспомнила про случайно оброненную им фразу о том, что его отец является клиентом охранного холдинга Олега. Поискала в интернете – все верно, депутат Вадим Доронин на самом деле существовал. Значит, отец Кирилла – это супруг Дарьи?! Похоже на то. Теперь понятно, откуда они знакомы.
