Заговор в Уайтчепеле - [89]

– Мама, ты мне не ответила, – произнесла с нетерпением девочка.

– Я надеялась, что это произойдет скоро, – ответила миссис Питт, стараясь выиграть время. – Дело оказалось труднее, чем он думал.

– Зачем тогда папа взялся за него, если оно такое трудное? – спросила Джемайма, не сводя с матери твердого, бескомпромиссного взгляда.

Что можно было ответить на это? «Он не знал»? «У него не было выбора»?

В комнату вошел Дэниел, натягивая рубашку. Мокрые волосы облепили его лоб и свисали с ушей.

– В чем дело? – спросил он, взглянув сначала на мать, а затем на сестру.

– Он взялся за это дело, потому что так было надо, – ответила Шарлотта дочери. – Иначе поступить он не мог.

Она не могла сказать им, что отцу угрожала опасность, что «Узкий круг» мстил ему за его показания против Джона Эдинетта. Как не могла сказать и о том, что он вынужден работать в другом месте, чтобы все они не лишились крова и даже, возможно, не голодали. Дэниел и Джемайма были еще слишком малы для знакомства с безжалостной реальностью. И разумеется, мать не могла сказать им: «Ваш отец столкнулся с ужасным злом, грозившим уничтожить все, что служило для него идеалом». Драконы и великаны-людоеды существовали только в сказках, но не в реальной жизни.

Джемайма нахмурилась.

– Может быть, он не хочет возвращаться домой?

Шарлотта поняла: дочь боялась, что отец уехал по собственной воле. Она и раньше чувствовала в разговорах с ней этот невысказанный страх. Вероятно, девочка думала, будто отец уехал из-за того, что она не оправдала каких-то его ожиданий, чем-то разочаровала его.

– Конечно же, хочет! – воскликнул Дэниел охрипшим от волнения голосом. Он был явно рассержен – лицо его раскраснелось, а глаза сверкали. – Что за глупости ты говоришь!

Его сестра посмела подвергнуть сомнению то, во что он свято верил. В другое время миссис Питт сделала бы ему замечание по поводу его грубости, но сейчас она чувствовала, что дрожащий голос выдаст ее волнение, а это ни к чему хорошему не приведет.

Джемайма была откровенно уязвлена. Однако она боялась, что ее сомнения могут оказаться справедливыми, и этот страх возобладал над чувством собственного достоинства. Шарлотта повернулась к дочери.

– Разумеется, он хочет вернуться, – сказала она спокойным, но твердым тоном, не допускающим возражений. – Ему очень не нравится, что он оторван от дома, от родных, но иногда служебный долг требует этого, и это длится не вечно, а лишь некоторое время. Он скучает по нас еще больше, чем мы по нему. Мы находимся дома, в комфортных условиях, а он вынужден находиться в том месте, где больше всего нужен, а там не так чисто и удобно, как здесь.

Девочка, услышав это, заметно успокоилась – достаточно, чтобы начать спорить.

– Но почему папа? Почему не кто-нибудь другой?

– Потому что дело очень трудное, а он – лучший, – ответила Шарлотта, и произнести эти слова ей было гораздо легче. – Если ты лучший, это означает, что ты всегда должен выполнять свой служебный долг, поскольку никто не может выполнить его за тебя.

Джемайма улыбнулась. Такой ответ ее вполне устраивал.

– А что это за люди, за которыми он охотится? – спросил Дэниел, не желавший менять тему разговора. – Что они сделали?

Объяснить это было непросто.

– Пока ничего, – сказала миссис Питт. – Папа как раз и следит за тем, чтобы они ничего не сделали.

– А что они могут сделать? – не унимался ее сын.

– Устроить взрывы с помощью динамита, – ответила Шарлотта.

– Что такое динамит? – заинтересовался мальчик.

– Вещество, которое все взрывает, – сказала его сестра, опередив Шарлотту, которая лихорадочно соображала, как ответить на этот вопрос. – Он убивает людей. Мне сказала Мэри Энн.

– А почему он убивает? – продолжил расспросы Дэниел.

Ему не было никакого дела до Мэри Энн. Он вообще не придавал особого значения словам девчонок – тем более в таких вопросах, как убийство людей.

– Потому, что они разлетаются на кусочки, глупый, – пояснила Джемайма, чрезвычайно довольная тем, что превзошла знаниями брата. – Без рук, ног и головы жить нельзя.

На этом беседа закончилась, и дети с матерью спустились вниз, чтобы позавтракать.

* * *

Было около десяти, когда в гости к миссис Питт пришла Эмили. Дэниел мастерил из картона корабль с помощью клея, Джемайма занималась шитьем, а Шарлотта чистила картошку.

– А где Грейси? – спросила гостья, окинув взглядом кухню.

– Пошла за продуктами, – ответила ее сестра, повернувшись к ней.

Миссис Рэдли посмотрела на нее с тревогой, нахмурив брови.

– Как дела у Томаса? – негромко спросила она.

Спрашивать, как дела, у самой Шарлотты не имело смысла: Эмили отчетливо видела печать озабоченности на ее лице и усталость в движениях.

– Не знаю, – вздохнула миссис Питт. – Правда не знаю. Он часто пишет, но о себе сообщает немного. А я не вижу его лица и поэтому не могу понять, действительно ли у него всё в порядке… Для чая сейчас слишком жарко; хочешь лимонада?

– Пожалуй.

Эмили села за стол, а Шарлотта сходила в кладовую за лимонадом и налила два полных бокала. Сев напротив сестры, она рассказала ей все – от поездки Грейси на Митер-сквер до вчерашнего визита Телмана. Гостья выслушала ее с бледным лицом, не перебивая.