Заговор против Гитлера (20 июля 1944 г.) - [21]

«Экономическая и политическая программа, разработанная кружком Крейзау, — пишет Даллес, — представляла из себя христианский социализм».[83]

Даллес также признает, что в этом кружке были разногласия по вопросу о том, куда обращаться за помощью — на Восток или на Запад. Мольтке ориентировался почти исключительно на Запад, некоторые же другие активные члены кружка ориентировались на Восток.

К числу «других членов кружка» следует прежде всего отнести Адама Тротта, бывшего посла в Советском Союзе Шуленбурга, социал-демократа Рейхвейна, а также всех примыкавших к левому крылу заговора, которые выступали за «установление хорошего соседства с Россией (в духе исторических традиций)»[84] и установление связи с рабочим классом Германии в интересах успеха заговора.

В целом кружок сыграл известную роль в развитии заговора, в расширении круга его участников, в разработке основных положений программных документов заговора по внутренним и внешнеполитическим вопросам. При этом следует подчеркнуть, что консервативная, реакционная часть членов кружка, открыто выступавшая против демократизации Германии, за быстрейший сговор с американо-английскими правящими кругами, против Советского Союза и стремившаяся во что бы то ни стало сохранить германский империализм, занимала преобладающее положение и диктовала свою волю остальным участникам группы.

Кружок «Миттвохгезельшафт» и Гиммлер

Кружок «Миттвохгезельшафт» представлял собой небольшую замкнутую группу правительственных чиновников и интеллигенции, выходцев из аристократических кругов.

К этой группе принадлежали: Попитц — бывший прусский министр финансов, Гассель — профессиональный дипломат, позже занимавший важный пост в так называемом Среднеевропейском экономическом объединении; генерал Бек — единственный военный в кружке; профессор «политических наук» Берлинского университета Иессен, с началом войны перешедший на разведывательную службу; профессор Альбрехт Хаусхофер — сын известного гитлеровского геополитика, редактор католической газеты Людвиг фон Гуттенберг и другие.

Члены кружка составляли наиболее реакционную часть «оппозиции», которая всячески препятствовала установлению контакта с левыми элементами и выступала, в сущности, за сохранение в стране нацистского режима, но без скомпрометировавшего себя к этому времени Гитлера.

Как нельзя лучше характеризует реакционные устремления этой группы попытка ее влиятельных членов — Попитца и Иессена втянуть в заговор начальника гестапо Гиммлера.

По свидетельству Даллеса, Попитц и Иессен якобы сомневались в способности военных произвести переворот. При этом они были «сторонниками твердого правительства, высказывались против союза с рабочими и профсоюзами».[85] Попитц считал, что свержение нацистского режима приведет не только к окончанию войны, но и к внутреннему хаосу. Под «хаосом» он подразумевал выступление широких народных масс за установление в Германии подлинного демократического строя.

Мысль о возможной революции, как неотвратимый кошмар, постоянно преследовала таких «оппозиционеров», как Попитц и ему подобные, и они фактически не только не содействовали успеху заговора, но готовы были, разумеется под тем или иным «благовидным» предлогом, пойти на любое предательство, чтобы не допустить демократизации страны.

В истории «оппозиции» известен день 26 августа 1943 г., который можно с полным правом назвать «черным днем „оппозиции“». В этот день бывший прусский министр финансов Попитц с согласия Иессена и одобрения генерала Трескова встретился с Гиммлером в помещении министерства внутренних дел. О чем в действительности говорил Попитц с Гиммлером, сказать трудно, ибо встреча проходила без свидетелей и о ней стало известно через третьих лиц, в том числе и через Даллеса, в руки которого впоследствии попало обвинительное заключение по делу Попитца.

Во всяком случае этих лиц, и конечно Даллеса, никак нельзя заподозрить в том, что они хотят представить Попитца и его единомышленников в невыгодном свете. Можно только предположить, что еще не вся правда об этом свидании стала достоянием общественности. Но и то, что нам известно, свидетельствует: Гиммлер уже в 1943 г. знал о существовании «оппозиции», ее планах убийства Гитлера и о многих ее участниках и руководителях и тем не менее до 20 июля 1944 г. не предпринимал никаких мер к ликвидации «оппозиции».

Разговор Попитца с Гиммлером, по словам Даллеса, велся в следующем плане: война не может быть выиграна Германией и, пока не поздно, нужно начать сепаратные переговоры с западными державами. Однако англичане и американцы якобы не видят в Гитлере надежного партнера для переговоров «и хотели бы иметь небольшую группу интеллигентных и доверенных людей, таких, как Гиммлер»,[86] с которыми вступили бы в контакт.

Что же делать с Гитлером? «Фюреру можно было бы предложить какой-либо почетный пост в отставке, чтобы он мог заняться музыкой и своими художественными интересами».[87] Как видно, эти «заговорщики» не возражали бы против отставки на время Гитлера, замены его таким «интеллигентом», как Гиммлер, чтобы удовлетворить некоторые влиятельные англо-американские круги.