Заговор носферату - [17]

Я криво ухмыльнулся.

Подобные заявления, правда, в несколько иной формулировке мне уже доводилось слышать не раз и от разных персон. Особенно любит проходиться по моим методам родной племянник Джад Слотер — пожалуй, единственный представитель Клана, который никогда не мечтал перерезать мне горло. Ловкий вор, отчаянный дуэлянт, неисправимый бабник и посредственный поэт, он даже посвятил мне кое-какие свои вирши, которые, как сейчас помню, начинались со слов:

«Пусть к истине себе проложит кулаками,

Лбы расшибет и титулов не взыщет

И надо крепкими случиться дураками,

Чтобы мешать, когда Ублюдок ищет…»

Возражать на этот счет мне нет резона. Скверная репутация — тоже репутация. И зачастую от нее куда больше пользы. Кровь и пепел! При плохой репутации кулак, поднесенный к носу, дает куда больше ответов на правильно поставленные вопросы, нежели позвякивающий золотом кошелек поднесенный к уху.

Я сразу понял, к чему клонит Констебль со своими вокруг да около, но промолчал. Пусть уж выкладывает.

— Я не хочу, чтобы вы заявлялись со своими методами в Квартал Склепов, — наконец, выдавил из себя (не без усилия) немертвый. — Я полагаю, вы уже убедились — вампиры не имеют отношения к убийству магов Ковена. Это дело рук имитаторов!

— Констебль, вы полагаете, для меня что-то значит ваше «не хочу»? — я нахмурил бровь и тяжело уставился на фон Кольтберга. — Или, может быть, вы (упаси вас святые угодники!) пытались этим «не хочу» обозначить для меня какое-то предупреждение?

Фон Кольтберг отвел глаза в сторону. Может быть, впервые в своей жизни. Вернее, — в жизни после смерти.

— Я ничего подобного не имел в виду, лорд Слотер. Простите, должно быть, я до сих пор плохо упражнял, свой уранийский…

Я позволил себе кривоватую улыбку.

— За семьдесят лет можно было бы и выучить. Патриотичности ради. Опять же служба обязывает.

— Милорд Слотер, я хотел сказать, что вам незачем наведываться в Квартал Склепов и вести там расспросы, действуя привычным для вас способом. Ложный след может только отвлечь от поисков истины, а настроения среди моих собратьев сегодня и без того взвинченные. С тех пор, как на последних выборах у «колосажателей» появились свои люди в Палате пэров все итак на взводе. И если еще и вы заявитесь, размахивая пистолетами и колотя по головам направо и налево, обитателям Квартала это не понравится. Древняя Кровь… Древняя Кровь почитаема и уважаема среди наших старейшин, но и среди вампирских баронов можно найти тех, кто помнил ее молодой… Мы не хотим конфликтов ни с властями города, ни с Кланами, однако ситуация накаляется на глазах. Некромейстеру и без того приходится применять немало усилий для того, чтобы урезонить самые горячие головы.

— «Мы не хотим конфликтов с властями»? — задумчиво спросил я. — Вы разочаровываете меня, Констебль. Прежде, чем говорить такие слова, следовало бы снять мундир, который делает вас как раз таки представителем власти. А то, глядишь, и на службе долго не задержитесь. Насколько я знаю, конкуренция между носферату, желающими поступить на службу во Второй Департамент, куда как высока: две Скрижали — лучше четырех.

На этот раз Констебль не отвел глаз. Напротив он подался вперед, приблизив свое костистое лицо к моему, и тихо проговорил:

— Отставим в сторону все эти игры в слова, лорд Слотер. Ситуация не так очевидна, как кажется. Я говорю сейчас не как Констебль Второго Департамента, но как обитатель Квартала Склепов. В то время как люди ищут в убийстве магов следы заговора носферату, многие молодые вампиры полагают, что в действительности мы имеем дело с заговором человеков. Причем, человеков, обладающих властью в этом городе. Тех, кто правит им по своему разумению. И кому не нравится, что вампиры в отличие от смертных могут жить вечно…

Он выдержал паузу и закончил.

— С нынешними Скрижалями в груди, они могут по сему поводу не беспокоиться. Рано или поздно серебро убьет каждого из нас. И с этим не все готовы смириться.

— Хотите сказать, что власти Ура организовали убийство магов, чтобы сорвать разработку новых Скрижалей и переложить вину на какие-то третьи силы?

— Я хочу сказать, что это вполне укладывается в мотивы смертных, которые боятся усиления вампирских родов. Наша долгая жизнь дает огромные преимущества. Пустив в рост одну-единственную золотую монету, вампир через сто лет может стать богачом, не ударив больше пальцем об палец. Смертные таких преимуществ не имеют. Скрижали несколько уравнивают нас с вами… то есть, с ними. Стоит ли лишать их такого «полезного» качества?

В словах Констебля наличествовал определенный резон.

Сосуществование живых и немертвых создает массу проблем самого разного характера. И дело даже не в том, что вторые с огромным удовольствием питаются первыми. Хватает и мелких недоразумений чисто казуистического толка. Взять хоть вопросы наследования: в иных семействах сменятся несколько поколений, прежде чем им перепадет хоть что-то от наследства, завещанного некогда младшему отпрыску, на беду попавшему вампиру на зубок. Умирают уже его дедушки и бабушки, а воскресший из мертвых внук все также бодр и юн, как в момент своего первого укуса. И продолжает спускать унаследованное состояние на ветер.