Заговор черных генералов - [4]

Новый начальник секретно-политического отдела удивленно поднял брови:

– То есть, если некто с плакатом, на котором будет написано: «Долой Советскую власть!», выйдет на площадь – мы должны просто наблюдать?!!

– Не просто наблюдать. Вы будете разбираться, почему он вышел с этим требованием. Но не с демонстрантом. А с той сволочью, которая заставила человека отчаяться и начать публично заявлять свой протест. Может, этот протестующий законопослушно обходил все инстанции, прося только выполнения в отношении него закона, а упыри-чиновники требовали за это взятки. Вот эти упыри и подрывают основы государства, а не человек с плакатом. И если некое лицо начнет создавать организацию, которая силой планирует изменить конституцию или путем насилия захватить власть, то оно также ваш прямой клиент. Акценты уловили? Именно силой захочет. А в остальных случаях служба, которую вы возглавляете, – просто организация, собирающая статистику и информацию для правительства. Плюс будьте готовы к работе с политическими партиями. И даже сотрудничеству с ними. Со всеми без исключения. Хотя наше новое правительство пока ничего не говорит про многопартийность, мы, как организация не только просвещенная, но и предусмотрительная, должны уже сейчас быть готовы консультировать партии, которые обязательно возникнут, чтобы они в пылу открывшихся возможностей не наломали дров. Я правильно говорю, Андрей Егорович?

Стас, гад такой, сделал чиновничье-почтительное лицо и даже привстал со своего стула от усердия, глядя поверх голов подчиненных в мою сторону.

Я поднялся со своего кресла и сел рядом с подполковником:

– Уточню последние слова Станислава Федоровича, господа. Политическое поле, к сожалению, беспощадно прополото коммунистами. Но для того, чтобы избежать ошибок в принимаемых решениях, чрезвычайно важно видеть проблему под разными ракурсами. Поэтому мы обязательно всеми силами будем инициировать возникновение новых партий, представляющих интересы всех социальных слоев. К сожалению, здесь присутствует одна проблема. С большой долей вероятности прогнозируется, что в политическое строительство, а значит и во власть, вначале ринутся проходимцы, а не носители идей. Последние будут пока осторожно осматриваться, помня, чем чревато открытое высказывание своего мнения. Поэтому первые два года партии, разрешение на регистрацию которых будет обнародовано в самом ближайшем будущем, будут допущены только до уровня управления городом и областью. Пусть эти новые политические образования покажут себя на самом неблагодарном направлении. Демагоги, воры и просто негодяи за этот промежуток времени отсеются избирателями, а останутся те, кто действительно может и хочет конструктивно работать в политике на государственном уровне. Вы же будете постоянно мониторить этот процесс, Яков Исаакович.

Начальник секретно-политического отдела сделал недоуменное лицо:

– Мониторить?

– Контролировать. В плане идей и их воплощения в жизнь. Обязательно появятся крайне левые и крайне правые экстремистские группировки, которые будут пытаться достигать своих политических целей путем насилия. Вот они, как удачно заметил Станислав Федорович, и станут вашими «клиентами». Но степень законности их действий и право на участие в политической жизни страны будет определять суд присяжных, и только он, а не органы безопасности.

Стас повернулся ко мне:

– Я могу продолжать?

– Продолжайте, Станислав Федорович.

Подполковник постучал карандашом по столу:

– Теперь с вами, господин Эйтингон. У вас та же самая ошибка. Вы мне приносите сводку особых отделов, которая на девяносто процентов состоит из обзора высказываний обычных законопослушных граждан, и только десять процентов в ней отведено вероятной активности иностранных специальных служб. А надо совсем наоборот. Вы контрразведка и военная контрразведка в первую голову. Понимаете? Контр. Разведка. Высказывания гражданских и военнослужащих особый отдел должны интересовать, только если они впрямую затрагивают безопасность страны. А вот начальников и командиров своих пусть костерят. Как говорится, если подчиненные тебя не считают муда… э-э-э… плохим человеком, значит, тебя пора гнать в шею с командной должности.

Подполковник вежливо улыбнулся начальникам отделов:

– Я жду от вас завтра, в это же время, других докладов. На сегодня все.

Серебрянский с Эйтингоном встали и вытянулись:

– Разрешите идти?

– Идите.

Проводив долгим взглядом подчиненных и дождавшись, пока за ними закроется дверь, Стас тяжело вздохнул.

Я покосился на него:

– Ну как, дела движутся, господин подполковник?

Новый начальник ОГПУ устало потер лицо ладонями:

– Ага. Движутся. Только вот куда? Людей катастрофически не хватает. От направленцев из партии здесь, в управлении, и на местах надо немедленно освобождаться. А это значит, на улицу уйдут люди пусть и поверхностно, но знакомые с принципами работы секретной службы. Что не есть хорошо, так как они уйдут обиженными и затаят злость. Остальных надо срочно пропускать через курсы повышения квалификации. Я уже поручил Фараде разработать методички, которые предусматривали бы выборочную «промывку» в плане профессиональной подготовки и лояльности. Но как это сделать, не раскрывая наших возможностей, ума не приложу. И законы надо новые вводить. Немедленно.