Загадочный мужчина - [52]

Я вошла за ним и замерла как вкопанная.

Мгновенно охладившись.

Центр коммандос!

Окна на противоположной стене были затемненными, даже на фоне вечернего горизонта. Передо мной на возвышении, как в театре, были трехуровневые подиумы с четырьмя рабочими местами на каждом, со всевозможными ручками и кнопками, телефонами на консолях. За моей спиной находился ряд экранов, встроенных в стену дисплеями, наполненными какими-то действиями, людьми, местами и еще чем-то. Слева были три открытых помещения, все, кроме последнего на верхнем этаже, с окнами от пола до потолка, в которых четко было видно, кто там сидит. Справа было больше дверей — две, одна вела в большой конференц-зал с окнами от пола до потолка, другая дверь была без стекла.

Комната была наполнена спецназовцами, которых я уже видела и некоторых не видела, сидящих за рабочими местами, очевидно, ожидая прибытия Хока.

Среди них был и «Смоки».

— Привет, Смоки, — произнесла я, махнув ему рукой.

Коммандос опустил взгляд в пол и поплелся по направлению ко мне.

— Привет, Гвен, — ответил Смоки.

Я наклонила голову набок и громко произнесла:

— В следующий раз дурачь своим прозвищем кого-нибудь другого, я могу даже помочь тебе подобрать подходящее?

Еще больше раздалось шарканье ног, Смоки ухмыльнулся, и я услышала смешок Хока, когда он вручил мне ключ-карту и положил руку на низ спины.

— Детка, верхний офис, побудь там. Я заберу тебя, как только здесь закончу, — велел он, и я взглянула на него, когда он махнул головой в сторону затемненного кабинета.

Я кивнула и не задумываясь, мое тело и голова после шести Tamayopolitans задумываться явно не могли, а также мои ноги в туфлях Джимми Чу, которые он мне подарил, и мой живот, наполненный вкусной едой, которую он мне купил, и то, что я прекрасно провела время, сидя напротив него за столом, поэтому положила руку на его кубики пресса, поднялась на цыпочки и прикоснулась губами к его рту.

Потом двинулась по блестящему черному полу, немного покачивающейся походкой к указанной двери, не задумываясь воспользовалась ключом-картой, чтобы попасть в его кабинет, с кучкой коммандос, глаза которых следовали за мной с восхищением, а чьи-то с любопытством.

Войдя и включив свет, я очутилась в суперсовременном и абсолютно клинически чистом офисе Хока. Никаких фотографий на столе или комоде. Ни одной медали на стенах. Никаких трофеев на полках или других блестящих вещиц. Ничего личного. Стол совершенно пустой, никаких бумаг или файлов, ни карандашниц, блокнотов, даже не было компьютера, только телефон. Интерьер был черно, светло-серым, черная кожа и хром и девственно чистым, казалось, что врач может запросто провести здесь операцию. На стене имелось четыре телевизионных монитора, экраны ничего не отображали. Длинный черный диван у стены, два черных стула перед его столом с большими, высокими спинками. И это все.

Я раздумывала варианты, чем бы себя занять в офисе Хока, и решила написать смс-ки Кэм и Трейси о своем свидании, вместо того, чтобы рыться в ящиках его стола. Во-первых, если бы я начала рыться в ящиках, это было бы некрасиво, да, он вторгся в мою жизнь, но это совершенно не значит, что мне нужно ответить ему тем же. Во-вторых, и это было более важно, я подумала, что, возможно, у него здесь установлены тоже камеры, и все узнают, что я роюсь у него в столе, Хок бы страшно разозлился и совершенно не одобрил бы моего поступка.

Поэтому я села на диван и стала писать смс-ки Кэм и Трейси о нашем свидании, в ответ получая наряду с восторженными текстами, также и поучительные от Кэм, которая умоляла меня больше не пить.

Хок сказал, что у него займет немного времени, но видно ошибался. Прошло уже довольно-таки немало времени, во мне было шесть Tamayopolitans, живот был полон еды, и также две предыдущие ночи я спала мало, испытывая зашкаливающие эмоции от стрессов, включая то, что ко мне вломились в дом и на следующую ночь — поджог дома с помощью бомб, в итоге, я вырубилась прямо на диване.

Я проснулась, когда Хок поднял меня на руки.

— Я могу пойти сама, — промямлила я.

— Да? — спросил он, предложив:

— Может ты пойдешь сама по ровному асфальту на своих каблуках.

Он хотел отнести меня? Ладно, я полностью согласилась с его действиями.

Опустив лоб ему на ключицу и положив одну руку на плечо, а другую — на шею, пробормотала:

— Хорошо.

Он спустился со мной на руках вниз по ступенькам к уровням рабочих станций, и несмотря на то, что мы уже находились на ровном месте, он все равно не отпустил меня, а поставил на пол только перед лифтами. Коснувшись пола, я тяжело оперлась на него.

— Устала? — спросил он.

— Шесть Tamayopolitans, — объяснила я, но как-то невнятно произнесла «Tamayopolitans» в основном потому, что была сонной, но еще и потому, что была все еще пьяна.

Он усмехнулся и притянул меня ближе к себе.

Когда мы вошли в лифт, и я снова прижалась к нему, сказав:

— Твой разговор затянулся.

— По сообщениям с мест ситуация изменилась, мы вынуждены были прервать миссию, перегруппировать силы и вновь включиться в работу.

Все это было страшновато, мой рассудок отказывался переваривать, поэтому я подняла на него глаза, отклонив голову назад и посмотрела на него.