Загадочный материк - [42]

На складе взят полный запас продовольствия. Вперед! Отряд устремился по нескончаемой снежной равнине. Тридцать километров в день. Тридцать пять… Сорок!.. Упряжки мчатся стрелой, будто и нет у них позади тяжело нагруженных саней, за которые ещё ухватился человек на длинных, почти двухметровых лыжах. 26 октября они пронеслись пятьдесят километров!

Амундсен в восторге. Конечно, он был уверен, что собаки справятся с работой. Но он и не мечтал катиться к полюсу на лыжах, уцепившись за сани… Хельмер Хансен — первоклассный каюр!..

Миновали второй склад. В этом «лагере отдыха» пополнили запасы продовольствия, высушили на солнце одежду.

82-я параллель. Третий, последний склад. До полюса около 900 километров неизведанного пути. Некоторые упряжки слегка поредели: ослабевшие животные убиты и оставлены в приметных местах — их мясо пойдет в пищу при возвращении. Три собаки сбежали по следу обратно на север. Через каждые сто километров путешественники оставляют немного продовольствия, через каждые пять миль складывают из снежных кирпичей гурии; они послужат в будущем ориентирами.

За 83-й параллелью на горизонте открылась панорама горного хребта со склонами, свободными от снега.

— Никогда я не видел более прекрасного и более дикого ландшафта! — воскликнул Амундсен. — Назовем эти горы именем королевы Мод.

Могучие вершины поднимаются на высоту до 4000 метров. Одна из них — сине-черная, увенчанная снежной шапкой, — привлекает внимание отряда. Амундсен назвал её горой Фритьофа Нансена. За ней показалась другая с оголенной длинной «крышей» — гора Педро Кристоферсена. Ещё несколько гор получают норвежские имена.

Пройдена 84-я параллель.

— Видите, друзья, эту тянущуюся к западу горную цепь? — говорит Амундсен. — Несомненно, она соединяется с горами Земли Виктории!

За 85-й параллелью начался ровный постепенный подъем. На очередной ночевке Амундсен занялся расчетами. До полюса и обратно к этому месту 1100 километров. Отсюда отряд возьмет двухмесячный запас продовольствия и снаряжение, а 30-суточный провиант и часть вещей оставит на складе. Собак сохранилось сорок две, все они пойдут до высокогорного плато, где двадцать четыре будут убиты; остальные восемнадцать потащат трое саней; к тому времени количество продуктов сократится… Да, вот ещё: пора сменить белье, а старое вывесить — пусть проветривается несколько недель, пока отряд не вернется сюда…

Отдохнув, Амундсен и Бьоланд двинулись на лыжах к небольшой вершине Бэтти. Им так хотелось почувствовать под ногами твердую почву, настоящую земную оболочку, — с того дня, как экспедиция покинула Мадейру, они не испытывали этого ощущения… Бэтти разочаровала Амундсена: усеянная обломками камня, эта вершина меньше всего подходила для прогулки. Взятые там геологические образцы они оставили на складе, чтобы захватить при возвращении.

Всё тяжелее становился подъем по снежным склонам, через ледники, стекающие в ущелья, и горные хребты. Цепляясь за каждый выступ, норвежцы вползли на крутой, пересеченный огромными трещинами ледник.

— Уф, невыносимо жарко! — вздохнул Бьоланд, прокладывающий дорогу.

— Я вспотел словно после дальнего пробега в тропиках, — откликнулся Амундсен.

К победе!

21 ноября, через месяц после выступления из «Фрамхейма», норвежский отряд взобрался на плато Хокона VII. Высота 3000 метров. Астрономическое определение показало 85°36 широты. Пришел час, заранее назначенный начальником экспедиции. Загремели частые выстрелы. Двадцать четыре собаки закончили свою жизнь. Десятки килограммов мяса остались на новом складе, названном Амундсеном «бойней».

Спустя неделю отряд оказался далеко за 86-й параллелью. Плато постепенно снижалось. Высшая точка подъема осталась позади. Амундсен спешил, подгоняемый тревожной мыслью об англичанах; он не знал, что Скотт отстал от него на 450 километров.

Связавшись альпийской веревкой, норвежцы вступили на ледник. Сгустился туман. Амундсен и Хассель шли впереди, нащупывая дорогу длинными лыжами.

— Какой-то лабиринт пропастей и трещин! — сказал Хассель. — Не переждать ли нам?

— Только вперед! — крикнул Амундсен.

Но через несколько минут он приказал ставить палатку. Туман приподнялся, и норвежцы увидели ледяной хаос.

— Можно подумать, будто здесь сражались исполины, применяя ледяные глыбы в качестве метательных снарядов, — сказал Амундсен. — Пропасть на пропасти, глыбы на глыбах, ступить некуда! Чортов ледник! А этот удивительный портал в ледяном хребте — поистине ворота ада!

Впереди отряд ожидало ещё одно препятствие, которому Амундсен не смог подобрать более подходящего названия, чем «Чортов танцевальный зал».

Он залез в палатку, насупился: «Дорого бы я дал, чтобы узнать: где сейчас Скотт?»

Англичане к концу ноября одолели лишь треть пути. Весь месяц прошел в изнурительном труде, борьбе со смертельной опасностью, яростной пургой и морозами. Казалось, конца не будет шельфовому леднику Росса. Только 28 ноября они пересекли 82-ю параллель. Поздним вечером на западе открылась трехглавая гора Маркем. После однообразия белой пустыни отрадно было задержать взор на темнеющих склонах.

В глубоком снегу лошади вконец обессилели. Что ни день, одна из них идет на корм собакам. Сытые упряжки бегут достаточно резво, но скоро их паек придется резко ограничить. А впереди Бирдморский ледник, где на долю отряда Шеклтона выпало столько страданий и бед!.. Как жестоко преследует непогода! В ночь на 5 декабря вновь залютовала пурга. Ветер с воем гнал клубящиеся тучи снежной пыли. Сугробы поднялись выше палаток. Снежная стена, сооруженная путешественниками, не защитила жалких кляч, — только голова, костистая спина и обледенелый хвост торчат из снега. В двух шагах ничего не видно.