Загадочные страницы русской истории - [9]

МОРОЗОВА: Между прочим, довольно долго Лжедмитрий, как кажется, нравился русскому обществу. Многие дворяне его поддерживали, войско… Во-первых, он дал льготы всем Северским городам, которые его поддержали: Чернигов, Путивль и т. д. Он освободил их от налогов, и потому потом, когда Василий Шуйский пришел к власти и все это отменил, они против него новый заговор организовали. Во-вторых, он произвел всех тех, кто пришел на его сторону, в бояре. Боярская Дума просто распухла до небывалых размеров. Тому, кто был менее родовит, дал окольничество, кому-то — думное дворянство.

ЛИСЕЙЦЕВ: Много было сказано о Годунове как о политике, но то же самое можно сказать и о самозванце, который также во многом оказался предтечей Петра I. Он переименовал Боярскую Думу в Сенат, собирался, как и Петр, идти на Азов и, кстати, проводил учение, пытаясь обучить русские полки «иноземному обычаю», принял титул императорский… Он продолжал и политическую линию, начатую Годуновым, — то же самое продвижение на юг и на Кавказ. Надо сказать, что он пользовался среди русских людей довольно большой популярностью.

МОРОЗОВА: Слабость Бориса Годунова, как я считаю, была в том, что он не воевал. А русское общество в то время было военизировано, дворянство было воинами, которые получали плату за военную службу. Если царь не воюет, значит, у них нет роста, нет возможности получить новые земли, какие-то оклады… Поэтому, особенно для провинциального дворянства и молодежи, Годунов был просто невыгоден. Причем царь он был старый, а при русском дворе было заведено: если царь старый, то и окружение у него старое, если же молодой, то соответственно… Лжедмитрий был молод, молодежь вокруг него могла расти.

— Но мы говорили о том, что он дал полякам и Ватикану большие авансы…

ЛИСЕЙЦЕВ: В школьных учебниках его называли «польской марионеткой», но таковым он не был! Он ничего не отдал полякам, а иезуиты в панике сообщали римскому папе, что он не только ничего не делает для введения католичества, но и поддерживает православие за рубежом, держит около себя протестантов и даже, что тоже очень малоизвестный у нас факт, разрешил персидским купцам построить для себя в Астрахани мечеть. Совершенно небывалый случай!

— Почему же тогда судьба Лжедмитрия оказалась столь трагичной? Чем он провинился перед народом?

ЛИСЕЙЦЕВ: Народ здесь ни при чем! Заговорщики бросают клич: «Поляки хотят убить царя Дмитрия!» — и народ идет бить поляков. Тем временем заговорщики, воспользовавшись суматохой, устраняют царя и только потом объявляют его «польской марионеткой»… Между тем, когда в ночь на 17 мая толпа заговорщиков врывается в Кремль, он не бежит, не прячется, а высовывается в окно, трясет алебардой: «Я вам не Годунов!» Даже в последних словах Лжедмитрия видна его убежденность в том, что он имеет право на власть.

МОРОЗОВА: Мне кажется, его подкосила женитьба на Марине Мнишек. Если бы он женился на знатной русской девушке, то вокруг него сплотились бы все родственники, получившие возможность возвышаться и богатеть…

— Да, известно, что породнившиеся с государем дворянские роды взлетали самым немыслимым образом. Вспомним Долгоруких — уже XVIII век, но все-таки…

МОРОЗОВА: Однако Лжедмитрий предпочел Марину, которая приехала из Польши с огромным количеством родственников, чуть ли не трехтысячной свитой, и все поняли, что они вокруг царя окажутся. Кому это нравилось?

— Что же непосредственно явилось причиной возмущения?

МОРОЗОВА: Свадьба Лжедмитрия, которая продолжалась несколько дней. Если в первый день еще приглашали русскую знать, и свадьба была по русским традициям, то дальше она шла по польским обычаям. Плясали, музыка играла, пели, женщины присутствовали — все это было у нас не положено. Потом царь вообще перестал приглашать русскую знать. Поляки всю ночь гуляют, пляшут, а русские со стороны смотрят. Поляки хотели еще и «машкарад» устроить, все маски взяли, ну и Лжедмитрию на лицо маску надели, дудку в руки дали. В общем, всего этого русские люди не выдержали! Заговор возник буквально мгновенно.

— Обратимся к историческому описанию: Лжедмитрий был застрелен сыном боярским Григорием Валуевым, который перед своим выстрелом воскликнул: “Вот я благословляю польского свистуна”.

Дорубленный другими заговорщиками, Лжедмитрий был отдан на поругание толпе. Прах его впоследствии был сожжен. Затем собрали пепел, зарядили им пушку и выстрелили. Таков был жалкий конец итого умного и даровитого авантюриста». А между тем Смута ведь продолжалась…

МОРОЗОВА: Она была связана с верховной властью, и, как я считаю, Смута крутилась вокруг претендентов на престол. Вокруг каждого из них формировалась определенная социально-политическая группировка, и эти группировки сражались между собой, пока не вмешались еще и иностранцы. Только когда началась интервенция, тогда русские люди наконец-то опомнились, поняли, что им нужно объединиться и прекратить междоусобную борьбу, выбрать единого кандидата, вокруг него сплотиться и выгнать всех интервентов.

НИКИТИН: России общественно противопоказаны ситуации, когда государство слабо, а власть киселеобразна. То ли мы народ такой дикий, то ли какие-то экономические процессы у нас еще не завершены, но как только власть ослабевает, нас тут же отбрасывает назад. России нужна власть сильная, поэтому и народ тоскует по «сильной руке», и общество постепенно к этому приходит.