Загадки Тянь-Шаня - [45]

Вторая группа разведки в составе Менжулина и Колодина прошла под стеной пика и ознакомилась с состоянием поверхности ледника, по которому должны были проходить альпинисты на пути к вершине.

Осмотрев всех альпинистов, врач экспедиции не допустил к участию в штурме Колокольникова и Фонова. Начальником штурмовой группы был назначен Алексеев. Ему было дано право отобрать в пути альпинистов, идущих до самой вершины, оставив других в одном из промежуточных лагерей в качестве вспомогательной группы.

12 августа штурмовая группа в составе 8 человек вышла для организации промежуточных лагерей.

Первое плато у подножия вершины встретило их непогодой. Пришлось два дня отсиживаться в лагере № 1, на том самом месте, где когда-то стоял «город Комсомольск-на-Звездочке» экспедиции Летавета (4320 м).

14 августа прояснилось. Альпинисты вышли рано забросили палатки и продукты на высоту 5 000 м, основав там, при выходе на второе плато, лагерь № 2. В тот же день успели спуститься в лагерь № I за очередной партией груза. Однако здесь альпинистов опять задержала непогода, и целые сутки они слушали вой метели, не вылезая из палаток.

16 августа опять прояснилось и альпинисты снова пошли наверх по уже знакомой, но занесенной снегом дороге, — пробили заново траншею в глубоком снегу и, выйдя к лагерю № 2, расставили палатки.

На другой день погода была неустойчивой, но они все же пошли вперед. Решили на этом участке проложить новый, путь — выйти на гребень по северному ребру, ограничивающему мульду справа. Протоптали в эту сторону около километра глубокого снега. Траншея получалась глубиной по шею, а местами скрывала альпинистов с головой. Несколько часов топтались в глубоком снегу, но, в конце концов, не видя впереди перспектив к изменению условий пути, повернули назад и быстро пришли к исходному пункту.

После маленькой передышки взяли направление к нижней части восточного ребра и начали топтать снег в другом направлении. На этом пути снег был не так глубок, и к вечеру они успели выйти на ребро и разбить лагерь № 3 на высоте 5 400 метров. Где-то здесь, поблизости, в свое время стоял лагерь № 4 экспедиции Летавета.

18 августа продвинуться дальше не смогли. Беспросветная метель началась еще ночью, и альпинисты попали в ловушку. Пять дней они не вылезали из своих палаток и проклинали непогоду.

Изнывая от тоски по хорошей погоде, альпинисты заполняли время сном, болтовней и почти непрерывной едой.

— Заглянув в, одну из палаток, можно было увидеть Багрова, занимающегося, приготовлением на спиртовой кухне очередного блюда.

Рядом с бессменным поваром, обычно сидел Семенов и, старательно штопал носки. Это продолжалось уже несколько дней, и все недоумевали:

— Петя, неужели ты взял с собой одни дырки?

В другом углу палатки Иванов занимался работой по изучению альпинистских восхождений. Он исписал две записные книжки вычислениями длины, крутизны и трудности пройденных и добросовестно измеренных участков пути. Он старался, вывести средние условия применительно к покрову и крутизне данного склона.

Наконец, 23 августа, утром, метель окончилась и всех обрадовал голос начальника штурма, провозгласившего подготовку к выходу.

Альпинисты быстро собрались, размяли затекшие ноги и вышли на снег. Сверкающая чистота свежевыпавшего снега заставляла жмурить глаза даже под защитными очками. Все вокруг выглядело как-то мягче и глаже. Ветер и снег сгладили много неровностей склонов, и они казались доступнее. Огромные снежные карнизы, отложенные западным ветром, свисали с гребней на южную и восточную стороны.

Пошли вверх по снежному склону, поднимаясь вдоль ребра, однако на приличном расстоянии, от его края, чтобы не оказаться случайно на снежном карнизе. Хотя снег был не очень глубок, но все же пришлось прорезать траншею примерно по пояс. Наконец, прошли отлогий участок гребня и начали подъем к его более крутой части. Здесь снег был глубже, и вскоре альпинисты втянулись в глубокую траншею, занявшись привычной работой по разгребанию и уминанию снега, перед тем как вытоптать ступеньку. Почти вся работа ложилась на идущего впереди Багрова, а следующие за ним если и уставали, то больше не от ходьбы, а от тяжелого рюкзака, постоянно висящего за плечами альпиниста и совершающего вместе с ним все восхождения.

Отдельные тучки и туман, ненадолго закрывавший гребень, не предвещали близкой непогоды, и все мысли были направлены вперед, вверх, за видимую выпуклость ребра. Их путь был прерван самым неожиданным образом. Слева от альпинистов, вдоль их следа, извилистой чертой, больше чем на 100 м, треснул снежный склон. Отделившийся пласт с характерным шипением пополз вниз, выдернул из-под ног так тщательно вытоптанные ступеньки, и только успел кто-то крикнуть: «Держись!», как все уже катились, барахтаясь в мягком снегу, по крутому склону, потеряв ориентировку и представление о том, где верх, где низ, где обрыв, трещины и скалы. Если кто-нибудь задерживался, резко дергала веревка, и эти толчки, доходя до сознания, подтверждали присутствие спутников и тогда становилось не так страшно.

Лавина сползла в широкую впадину мульды и, повернув в сторону северного ребра, замедлила свой бег на отлогой части впадины: она остановилась, почти дойдя до крутого спада к первому плато. Если бы лавина захватила больше снегу, альпинисты были бы сброшены прямо на ледник Звездочка.