Загадки пустыни Гоби - [12]

После угощения мы с Багвой подробно обсудили наш дальнейший путь в урочище Бугин-Цав. За несколько десятилетий жизни старый арат исколесил на лошадях и верблюдах огромные пространства Заалтайской Гоби и прекрасно знал не только тропы и колодцы, но и места находок костей и скелетов динозавров, историю открытий которых он по нашей просьбе поведал нам.

За долголетнюю жизнь на юге Монголии Багве часто приходилось спускаться с предгорий Гобийского Алтая в пустынные районы Заалтайской Гоби с их причудливыми, необычного облика красными и желто-серыми скалами. Все более углубляясь в поисках своих пропавших верблюдов в безводные участки пустыни, он неоднократно натыкался на огромные кости, разбросанные в сухих руслах, которые по своим размерам никак не могли принадлежать ни лошадям, ни куланам, ни верблюдам. Особенно его поразили гигантские берцовые кости, по величине превышающие рост человека. Присматриваясь внимательнее и пытаясь понять, откуда они могли взяться, он убедился, что большая их часть вымыта из окружающих скал, в песчаных толщах высоких склонов которых некоторые похожие кости оставались торчать. Однажды он нашел в каньонах Бугин-Цава целый скелет, замурованный в плотную песчаную плиту. Перед ним лежало страшное чудовище с разинутой пастью со множеством острых зубов и сохранившимися на конечностях изогнутыми когтями, а позвонки длинного хвоста уходили в глубь огромной глыбы. Картина была столь необычной, что Багва застыл от изумления, а опомнившись, припустился к верблюду и, настегивая его плетью, помчался в стан. Это чудовище обликом напомнило ему изображения драконов в буддийских храмах, и на память пришли рассказы старых аратов о «каменных драконах», дух которых нельзя тревожить, ибо от этого могут произойти разные беды и в первую очередь падеж скота. Помня это древнее поверье, он в 1948 г., когда поблизости от его стана проезжала экспедиция Ефремова, не посмел сказать о своих находках монгольскому проводнику, сопровождавшему советских палеонтологов. По непрестанно мучился вопросом, не- ужели такие драконы когда-то существовали во плоти?

Из разговоров со своими друзьями-аратами о своих находках, он понял, что был не единственным, кто встречался с такими «каменными драконами», но знал наиболее богатые костеносные местонахождения и среди них самыми интересными считали открытые в бедлендах[8] Бугин-Цава. Постепенно весть о находках Багвы дошла до Улан-Батора, и оттуда к нему приехали монгольские палеонтологи из Геологического института Академии наук МНР с просьбой показать эти местонахождения. Не обошли вниманием сенсационное открытие и правительственные органы, совершившие под руководством Багвы экскурсию по Бугин-Цаву. Впоследствии был издан указ об образовании бугинцавского палеонтологического заповедника, в котором запрещалось вести раскопки скелетов динозавров.

Проводя свои неоднократные исследования в Заалтайской Гоби, мы всегда навещали своего старого друга Багву, а в 1968 г. он был нашим проводником в районы Ногон-Цав и Цаган-Богд-Улы.

Переночевав в своих палатках рядом со станом Багвы, мы на следующий день, наполнив фляги хорошей водой

из колодца и тепло попрощавшись с аратом и его семьей, отправились по дороге «в никуда». По мнению Багвы, до Бугин-Цава оставалось около 100 км по бездорожью. Как уже было описано выше, факт находок там костей динозавров не стал достоянием советской палеонтологической экспедиции АН СССР, возглавляемой И. А. Ефремовым. А ее участники, в то время работавшие в более юго-восточных районах Заалтайской Гоби, базируясь в аймачном центре Далан-Дзадагад, не рискнули на своих старых машинах пробиться через вязкие пески на северо-запад. Весьма неудачно был намечен и рекогносцировочный маршрут А. К. Рождественского, который проходил по китайской границе, южнее Тост-Улы, и, обогнув наиболее перспективные костеносные отложения Заалтайской Гоби, выходил к Гобийскому Алтаю, т. е. к местам выходов палеозойских и нижнемеловых пород. Путь же с севера к бугинцавским отложениям экспедиции указан не был. Следовательно, нам предстояло впервые проложить дорогу со стороны Гобийского Алтая в огромную Заалтайскую впадину. Правда, в 1965 г., как было уже упомянуто, этим путем, ведомые Багвой, прошли монгольский палеонтолог А. Дашзевэг и геолог П. Хосбаяр, но их поездка была кратковременной, и следы их машин почти не сохранились.

Миновав небольшой мелкосопочник, наши машины выехали на северный склон огромной Заалтайской впадины. Перед нами открылся необозримый простор обширного склона, отлого спускавшегося к югу. Вдали, почти в центре впадины, сквозь утреннюю мглу еле обрисовывался темный силуэт горной вершины Алтан-Улы. Вначале машины медленно двигались вдоль предгорий по слабо накатанной дороге, следы которой скоро затерялись, и мы, круто свернули на юг, стали спускаться в низину. Проехать вниз по склону оказалось не так-то просто из-за многочисленных промоин, образованных временными потоками, несущими ливневые воды со стороны острогов Гобийского Алтая в котловину. Пространства между промоинами были местами засыпаны песком, заросли кустами караганы, и лишь отдельные участки оставались ровными, покрытыми мелкой черной галькой. По ним можно было ехать на третьей или четвертой скорости, как по асфальту. Но едва выбравшись на эти гладкие пространства и набрав скорость, вскоре вновь должны были переключаться на черепаший ход, чтобы пересечь очередные заросли и промоины. Чем ниже мы спускались, тем внимательнее смотрели вперед, поскольку знали, что наклонная к югу долина заканчивалась крутыми обрывами, которые обрамляли обширные уступы Бугин-Цава и соседние бедленды Гурылин-Цава и Бамбу-Худука. Необходимо было найти между этими отвесными уступами одно из широких сухих русел, и, попав в него, спокойно спуститься. Сверху обрывы видны не были, как и не было никаких ориентиров. Наконец сухое русло стало вырисовываться более отчетливо — все многочисленные мелкие сухие русла сливались как бы в мощный песчаный поток. Спустившись благополучно в сайр, мы с облегчением подумали, что самый тяжелый отрезок пути остался позади, но, к сожалению, сухое русло было сплошь засыпано рыхлыми песками, и колеса машин начали буксовать.